Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"В царство загадок дорогу грудью проложим себе": яркая минойская цивилизация

Вот даже и сам порой не знаешь, до чего дойдешь, сидя как идиот в четырех стенах на этом чертовом карантине. Ладно, пока я писал всякие зарисовки о тех местах, куда сам ездил. Но с чего вдруг меня потянуло копаться в сведениях – а главное пытаться эти сведения как-то положить на текст, - о тех краях, где я никогда не был, о которых (правда, с самого детства) узнавал только по книжкам?

Однако вот же. Разбираясь в подобных своих размышлениях, вдруг нарвался на нечто дивное, красочное, великолепное и при том вдвойне потрясающее в своей непонятности.
Но начинать буду именно что с детских лет, когда я читал всякие научно-популярные книжки, в том числе про древние цивилизации, рассматривал там скудные картинки – и хотел узнать побольше. А среди них больше всего меня в те годы привлекали всякие письменности. Каких только среди них не было – и иероглифы (египетские, я имею в виду), и клинопись, и печати протоиндии, и значки острова Пасхи. Ну и конечно же, никак не мог я пройти тогда мимо «таинственных письмен первых европейцев», или, как это называлось в ТЕХ книжках – крито-микенской культуры и ее письменности.

Вот никак не могу ни вспомнить, ни найти – где же я тогда увидел табличку соответствий, в три колонки – критский иероглиф, знак Линейного Письма А, знак Линейного В (ну, не полный набор – а так, на примере штук пят значков). Думал, в БСЭ – но сейчас скачал, просмотрел – нет там такой картинки! Поэтому в качестве примера первого своего «знакомства» с древнекритской культурой приведу вот этот свой скрин старой своей тетрадки:

Просто потому, что вот это я помню точно – статья в подшивке «Техники – Молодежи», вот только на переплете не было помечено, за какие годы эта подшивка… так что найти эту статью в архивах журнала я тоже так и не смог. Собственно, тут видно, что рассказывалось в статье о разных «тайнах письмен». И знаки Линейного В, к слову, я на фотографиях табличек так толком разобрать и не смог… а критские иероглифы, видимо, то ли вообще не были приведены, то ли перерисовывать их было еще труднее.

Ну, благо в наше время все это решаемо гораздо проще, и весь этот мой сегодняшний текст – это, за исключением пары снимков из стоящей у меня книжки и вот этих вот детских каракулей в тетрадке, это «компиляция скопипизженного на просторах тырнета». В частности, примеры текстов. Вот иероглифы:

Это печать небольшого размера, а вот прорись той, что побольше:

Вот Линейное Письмо А, хотя хотел бы я найти ту самую табличку, которую переписал тогда в тетрадку…

Линейного В приведу побольше, потому что оно. Собственно, сейчас и закончится – потому что только недавно, снова начав читать про критскую проблему, я узнал, что выражение «крито-микенская»… не то чтобы совсем бессмысленно, но требует уточнений. Ну и, кто не знает, Линейное Письмо В – оно а). самое позднее по времени и б). пока что единственное полностью расшифрованное. В смысле, все, что ниже показано, нынешние ученые умеют читать от и до.

Вот с этой таблички, кстати, и началась последняя стадия расшифровки! Еще пара примеров. Вот эту в читаемой мной сейчас книжке про «микенский мир» привели как пример того, как обычно составлялась такая вот «короткая» табличка:

Вот эта в википедии была показана как пример:

Опять же, если кто не знает, расшифровать сумели потому, что язык этих последних оказался известным – архаичная, непривычная, но все же форма греческого. Правда, под греческий язык это письмо было приспособлено, примерно как японские канны под английский – когда э-ре-бе-та – это оказывается «элевейтор», elevator. Лифт, то есть. Поэтому писались на этих табличках исключительно короткие «скучные» хозяйственные тексты – «оттуда-то такой-то Евлалий, Хапрасий и папа Сатырос привезли сотню овец и пять кувшинов вина», «туда-то жрец такой-то поставит двух мальчиков и пять колесниц» и так далее. Кстати, вроде как, с Линейным А, которое не расшифровано – история ровно та же. Язык другой (вот именно это выяснили с тех пор, как я переписывал значки в тетрадку, что язык совершенно однозначно другой) – а стиль надписей видимо тот же, потому что постоянно в конце строк стоят какие-то числа…
Бывают, правда, таблички и покрупнее:

Но содержание… все такое же скучное, конкретно на той, что вверху – список городов со списком товаров и их количеством… В общем, никаких исторических или литературных текстов нету.

Но не о табличках речь – потому что те, которые прочитаны, относятся к временам несколько более поздним. «Крито-микенской» культуры как таковой все же нет – напротив, это микенская сменила критскую, или как ее еще называют, минойскую.
Второе место, которое привлекло когда-то внимание мелкого меня – это был отрывок в замечательной книжке про «Путешествие к Семи Чудесам Света». На Крите чудес света нет, но автор рассказывал, как по пути к пятому чуду – Мавзолею Галикарнаса – его экспедиция завернула на Крит:

А во вступлении к этому разделу было первое на моей памяти изображение девушки-критянки… правда тогда я не понял, что это критянка:

Тогда я подумал, что это изображение жены царя Мавсола, которая ему Мавзолей собственно и построила… Именно эту девушку я, кстати, в подборке фресок так и не нашел.

Да, фрески… Даже в книжке уже видно картинку Кносского дворца – по общему мнению, того самого Лабиринта, в котором сидел Минотавр, который построил Дедал… в общем, рассказывать греческие классические легенды я не буду, их и так все знают. Но тогда я еще не представлял, насколько вот это все, приведенное в книжке в черно-белом, потрясающе смотрится в цвете!

Блин, это кажется вообще скрин из какой-то игры... ладно, оставлю, как вид сверху.

Что-то разошелся я с Кноссом… ладно, это и должен быть в первую голову картинкотекст. Вот вроде бы реконструкция (а реконструкций у меня тут будет много…)

Дворец в Кноссе был самым известным, и он, видимо, частично подреставрирован. Но он не единственный. Вот, например, виды дворца в городе Фесте:

Или целый город, причем на соседнем острове – Акротири (об особенности которого абзацем ниже, после картинок):

Этот последний называют «Греческими Помпеями». Тоже общеизвестная история – где-то между 1500 - 1450 годами до н.э. на острове Фера (именно там город и находился) рванул местный вулкан, после чего остров превратился в архипелаг Санторин, а на окружающие края, и в частности, Крит, оказало это, понятно, неприятное воздействие.

Но я сейчас даже не буду пытаться именно что рассказать историю критской цивилизации. Я все-таки больше буду пытаться в сторону ощущений-впечатлений… а отсюда мы, так сказать, плавно переходим к искусству и реконструкциям.

То есть к фрескам. Некоторые из которых тоже помнятся еще с детства. Например, вот этот парень:

Которого нынче как только не называют – мне запомнилось два названия «Царь-жрец» и «Принц Лилий». Или во эти дамы, на которых похожа та самая девушка из заставки к главе про мавзолей:

Вроде бы как раз средняя из них и была в заставке, кстати. Когда я нашел эту фреску в цвете, я еще не сразу понял, что не так с этими красавицами. А может, привычное восприятие отмело по принципу «да ну, такого быть не может!»

Или грандиозный морской поход:

Правая часть, куда прибывают эти корабли, крупнее. До сих пор спорят – в городе прибытия флотилию радостно приветствуют? Или ожидают с трепетом? Что это вообще – военный поход? Возвращение из похода? Или какое-то паломничество? Или еще что? И поди пойми, когда нет никаких исторических хроник…

Это, кстати, как раз из Акротири. Там же есть например длиииииинное изображение реки, впадающей в море:

Фрагмент чуть покрупнее, со всякой интересной флорой-фауной вокруг. Считают, что это ни много ни мало – Нил, ведь на островах таких рек явно нет, а вот египетские надписи-фрески-иероглифы подтверждают, что с Критом у Египта сношения были. Они называли его Кефтиу…

А вот две девушки собирают… ну я бы подумал, что цветы, но пояснение говорит – шафран (тоже оттуда):

И более того, у этой фрески есть продолжение, когда собранный шафран подносят какой-то красавице на троне. Кто это – царица? Богиня?

И да, я все еще не обращал внимания на одну из главных фишек… или к тому моменту как раз уже обратил?

Зато среди подносящих есть обезьяна… а с обезьянами, кстати, есть целая отдельная сценка:

Девушка-на-троне крупным планом (да, у меня будет много минойских дам):

Ну и еще из «известных фресок». Вроде бы, вот эту в Кноссе окрестили «Парижанкой»:

Ну и куда же без знаменитой «игры с быком», пара реконструкций к которой еще будут ниже:

Я, конечно, не собираюсь делать какой-то полный обзор всех этих фресок. Тем более на научной основе рассуждать, кто же все эти дамы… часть из них, видимо, жрицы. Вот например сцена процессии подношений из Кносса, парни (в основном) и дамы несут дары даме в центре:

Качество, конечно, не ахти, поэтому немножко «увеличенных частей». Вот то что слева:

И дама в центре покрупнее:

Помимо этого, на Крите была богиня-со-змеями. Ну, по крайней мере, таковой ее считают… текстов-то нет! Но картинки с этой дамой я приберегу до чуть ниже. Пока что снова – к тому, как я вообще во всю эту красоту влез!

А влез я тогда, когда стал писать пока только начатый текст про «Крым исторический», и подвис на мифе об Ифигении. Задался вопросом – а что, собственно, представляла собой Греция времен Троянской войны? То есть, к тому моменту я уже знал, чем различаются слова «микенский» и «минойский», и задал запрос именно как «микенская девушка». И получил в частности нечто вот такое (то есть, получил-то именно эту картинку)…

И вот тут, как говорится – «Все поняли данную фишку?!»

Я только тогда понял… присмотревшись к разного рода фрескам, в чем тут особенность!!!

Конечно, реконструкции – это не непосредственно фрески… но ведь и выше, и ниже, вот как у этой девушки-с-ожерельем…

Или вот у этих двух…

Охренительные прически, хитрые украшения, затейливые платья-наряды, которые так ведь на самом деле не сказать, что особо открытые, юбки-то во всяком случае в пол… ну а хождение босиком – это у них у всех так принято – но при этом у всех дам голая грудь!

Я даже нашел историю развития этого наряда, уж не знаю, насколько достоверную. Вот самый ранний вариант, раннедворцовый период, 2400 – 2100 годы до н.э.:

Средний, и если я правильно понимаю, «классический» для минойской культуры (как раз после этого Фера превратилась в Санторин, но на самом деле то извержение ВСЮ минойскую цивилизацию не погубило. Там зазор в полтора столетия…)

И наконец поздний, 1600 – 1400 годы, после чего Крит ушел на второстепенные роли:

Между прочим, нашел изображение Ариадны, какой она могла бы быть, если таки реально жила и была критской царевной:

И еще вот такое, но...

Вторая картинка, конечно, несколько странная, потому как блондинок нигде во всем этом… буйстве красок не замечено, на фресках все дамы темноволосые. Кстати, помним фреску с тремя девушками на голубом фоне, с репродукции которой начался весь мой путь к этим красавицам? Ее реконструкцию я тоже нашел:

И в итоге, глядя на иллюстрации всей этой минойской архаики, мысль из разряда «вау, сиськи, круто» как-то уходит на дальний план. Ну слишком, слишком их много! Скорее начинаешь задумываться потом – а способны ли мы вообще эту культуру понять?!

Есть предположение, что минойская цивилизация – это была матриархальная культура. А также говорится про Верховную Богиню – повелительницу змей:

Эта статуэтка – одна из первых находок, сделанных еще Артуром Эвансом… Разумеется, не обойдусь без набора реконструкций:

Здесь, кстати, еще одна фреска из Акротири на заднем плане – папирусы. Еще одно подтверждение контактов с Египтом. Ну и даму подобрали… видно, что это уже именно что дама, а отнюдь не девушка.

При этом, была та дама, которой подносили дары на фреске в Кноссе. Была дама-на-троне на фресках с шафраном. Похоже, что и с богинями, и со жрицами у минойцев все было в порядке?

Кстати, изображение этих «голосистых» дам есть не только на фресках…

И тут сразу следующий момент: обоюдоострый топорик, который тоже считается символом минойской цивилизации. Топором Миноса, так сказать…и вот кстати – Минос. Как-то предания о нем не вписываются в теорию матриархата? И ведь есть предположения, что «Минос» - это было как «Цезарь». Титул, а не имя правителя…

При этом вроде как трона ни в одном из дворцовых комплексов не нашли. Матриархальная демократия при наличии Миноса-жреца? Но ведь подношения на кносской фреске делали жрице…

Было распространено мнение, что цивилизация эта была настолько цветущей и жизнерадостной, при том, что тогда никто толком не мог заниматься дальним мореходством, что посвящали они себя искусствам и развлечениям. И даже прыжки с быками – это было торжество такого вот веселья. Фреску уже показывал, вот немножко реконструкций:

В этих играх с быком принимали участие и юноши, и девушки. Кстати, на фресках у минойцев очень четко различать: мужчин рисуют с темной (красной обычно) кожей, а женщин с белой. И на знаменитой фреске прыгает парень, а девушки «ловят». На реконструкциях наоборот, но есть и другой пример:

Но с этой церемонией тоже возникают вопросы. Во-первых, современные тореро говорят, что такой трюк выполнить невозможно вообще. Во-вторых, мирность цивилизации пребывает под большим вопросом, если вспомнить фреску-с-кораблями, которые так и не понятно, куда шли или откуда возвращались… а посему есть вариант, что «игры с быком» это было нечто религиозное, практически как помесь корриды с гладиаторским боем.

Кто теперь скажет? Что можно говорить о богинях и жрецах, если не сохранилось мифов, кроме как чужого мифа о Миносе и Минотавре

Молчат гробницы, мумии и кости,
Лишь слову жизнь дана,
Из древней тьмы, на мировом погосте
Звучат лишь Письмена.

Не люблю цитировать школьных классиков (а этого хмыря Бунина мы там учили и проходили), но тут ведь так оно и есть! И самое главное, даже расшифруют это несчастное Линейное Письмо А – толку с того, если там опять будут занудные списки поставок овец в храм, пусть даже той самой змеиной богини? Да мы даже про то, что она змеиная, не узнаем, если только там поставку живых гадюк производить не будут…

И даже каков был конец всей этой «голосистой» красоты, спорно! Казалось бы – все просто. Долбанул вулкан, в замкнутом пространстве Эгейского моря. Долбанул красиво, с Кракатау сравнимо. Если уж от Кракатау эффект был огого, то логично представить, что несчастный «Акротири» засыпало, как Помпеи, а вот остальным городам была уготована судьба Нуменора:

Но, как уже говорилось выше, между извержением и окончательным утверждением микенцев существует немалый такой временной лаг. Поэтому на передний план выдвигается другой вариант. Фреску с кораблями помним? Она, мол (возможно!!!), закончилась (как все красавцы и красавицы думали) вот так (вулкан на заднем плане опять же видим?)

Но это не был финал, и за этим торжественным маршем последовало такое:

Чтобы было понятно – микенский стиль чем-то похож, но есть существенные отличия (и чтобы вдвойне понятно - что микенская цивилизация сменила минойскую посредством картинки выше (вторые скобки - нет, это тоже не является подтвержденным фактом, а просто одна из идей!)):

Яркость и красочность вроде бы осталась, но «все что надо – прикрыто».

И да, реконструкция костюмов, похожая на ту, с которой я после долгого перерыва вообще полез курить всю эту миноистику:

Думаю, было бы не логично совсем не вспомнить о соседстве. Выше я уже говорил про «Кефтиу» в Древнем Египте, вот как этих подносящих дары Кефтиу там изображали:

А насчет «голых сисек», как не вспомнить египетскую красавицу – Исиду. Облик:

И реконструкция:

Но а). Египет – это длинная отдельная тема, ЭПИЧЕСКИ длинная отдельная тема… и б). Там как раз есть тексты, а Исиду почитали даже во времена раннего христианства. Голая грудь у нее – это символ богини-матери, а мы просто воспринимаем все не так… да даже классические греки голую грудь Афродиты относили уже к богини любви, чувственной, так сказать.

Вот и прихожу я к тому, что и пытался высказать всем этим текстом. Минойская цивилизация – яркая, красочная, великолепная… и абсолютно непонятная. Как говорится, голые сиськи минойских дам – «это не баг, это фича». Вот только нам эту фичу не понять.

И да, немного провокационный вопрос – как мы собираемся в случае чего понять послание неземной цивилизации, если мы до сих пор не понимаем, какого хрена минойские девы и дамы носили юбки в пол, но при этом сверкали сиськами?!

Эпилог:
И да, как положено старому фанфикеру, дисклеймер!
Во-первых, все реконструкции - они и есть реконструкции. Взяты с просторов сети, кто знает, насколько они достоверны? Достоверны только фрески. таблички, статуэтки...
Во-вторых, плавно вытекающее из первого - обязан это сказать. Не то чтобы я был апологетом идеи "официальная наука знает все, любые ереси недопустимы!" - но тем не менее, уподобляться академику Фоменко или профессору Гриневичу я не намерен. Так что, надеюсь, никто не ждет, что под катом я таки нашел объяснение "какого хрена", или что я там "за одну бессонную ночь" дешифровал Линейное А, а за вторую бессонную узнал, что на нем писали стихи вдохновенных поэтов...

Эпилог 2: Блин, за разговором о красках и прелестях - совсем забыл один из главных символов минойской культуры, а ведь город Фест в тексте поминал!

стеб

Нуменорцы писали. Спасшиеся на Алых Кораблях через вечный варп, преодолев небеса Эль-онн, донесли на Землю грешную...

артефакт

ЗЗЫ: Отпустите уже нахрен с этого карантина...


Засим все. Текст готов! Поднимаю.

запись создана: 18.04.2020 в 14:38

---

Будни инженера ЦТО-3 (в карантине, так его)

я так редко пишу, но прорвало...

Нет, видимо, все таки напишу. Но для начала как обычно всякий ликбез, а то сегодня имел уже недопонимание.
Итак, Касса, ККМ, ККТ, в общем все вот это в исполнении таких ребят, как я – это «та штука, из которой вылезает чек, когда милая узбечка на кассе пробила вам пельмени». Присмотритесь – обычно это именно что некая штуковина, которая стоит в стороне от клавиатуры и монитора, за которым трудится наша труженица «Магнита» или «покупочки».
И вот, для того, чтобы напечатать этот самый чек. А также выполнить еще некоторое количество разных действий, у этой штуки должен стоять свой собственный процессор и крутиться ее собственная программка. Которая, в частности… не, в частности не полезем. Нам сейчас главное – понять, что вот эта штука, она сама себе компьютер. На самом деле, в наше время этим теоретически никого не удивить, учитывая, что сейчас видяху на компе порой обрабатывает проц покруче тех, на которых мы лет так двадцать пять назад своих первых орков гоняли… Лан, не о том речь. Мы пока что о кассе. Которую по нашим временам проще всего сравнить будет со смартфоном. Мелкая хрень, в которую установлена собственная операционка.
Кстати, без шуток. Есть типы ККМ, которые натурально работают на Ведроиде с соответствующим интерфейсом. Но это отдельная неспетая песнь.
Так, это пункт один, а вот теперь по второму. Что такое сервисный центр кассовой техники, а то меня тут сегодня спросили, сами ли мы пишем эти прошивки. Представим себе «Связной». Или «Евросеть» из времен более ранних, теперь почти былинных. Там можно купить хоть Нокию, хоть Гнусмус, хот Хуйзабей, хоть… хоть что. И при необходимости, туда можно прийти и сказать «ребят, у меня БДМ на телефоне не запускается, как обновить систему» - и ее обновят. Ну, если телефон позволяет. Так вот, то, где работаю я последние уже лет восемь, еще с Москвы – это именно вот оно. Мы не пишем прошивки. Мы не пишем сами новый ведроид для нового Хуйзабея. Мы получаем эти новые ведроиды от того, кто их разрабатывает.
Ага, и вот тут собственно начинается разница. И то, из-за чего я в итоге стал писать это все.
Касса (если это не… ладно, я с такими толком не работаю, так что и грузить не буду) – это все таки не телефон. Наш всеобщий любимец Ведроид свое новое Ведро себе скачает сам, когда его обнаружит (ну или не скачает, если у него не хватает германия в силиконе), а вот внутренний софт кассы (того самого агрегата, из которого вылезает чек, не забываем! К Окнам на компьютере очаровательной Гюзели Ахмадовны, что сидит на ленте, я отношения не имею) - так вот, этот внутренний софт нужно обновлять вручную. Оптимальный вариант – это когда девайс привезли тебе в офис, ты подключил его к своей тачке, прошил, проверил, подключил к аппарату клиента, удостоверился, что все работает – отпустил.
Все уже поняли фишку номер раз? Этот вариант не работает, ибо корона. Поэтому сидим дома, и кассу в прямой доступ не получим. И если до клиента ООО «Славься!» я еще теоретически могу дойти пешком, то что делать с клиентом «Сельпо Ахтунг», к которым и в нормальное-то время было два часа поле…поездки по знакомой до боли дороге на такси по заполнению?
Но я сейчас даже не об этом. А о том, чем все-таки касса отличается от смартфона. Ну не запустились у тебя очередные «Сношай Минойских Девушек Онлайн» на телефоне – оно, конечно, грустно. А вот если у тебя не телефон, а ККМ, а наш Темнейший подписал указ о том, что НДС повышают до 20%, а помимо этого громкого слова там еще до хрена всего шло… Не угнлубляясь в подробности, скажу просто одно слово – СИГАРЕТЫ. Они стали товаром, подлежащим особой маркировке… и чтобы ее обозначать, потребовалось всех Ведроидов проапдейтить до Кастрюлоидов.
И вот тогда фишку номер два (ну или номер ноль, если смотреть по хронологии) сделали изготовители Хуйзабеев и Гнусмусов. Ну, или в нашем случае, ООО «Бикини», ООО «Мечта», а также примкнувший к ним ООО «Пунктир», но с их аппаратами я не работал… но знаю – они присоединились.
До 1 января 2019 года новые прошивки Ведроида выпускались бесплатно. Заходи на сайт (ну, если ты официальный партнер, как наша контора) и качай, потом прописывай клиентам… впрочем, там и страшного ничего не было, если не пропишешь.
1 января 2019 года ВСЕ основные разработчики кассовых аппаратов сделали распространение своих новых прошивок, в том числе того самого Кастрюлоида, которым следовало заменить устаревший Ведроид, - их сделали ПЛАТНЫМИ.
Одним концом по барину, другим по мужику – мы должны были покупать эти самые… лицензии на прошивку, и при этом была установлена фиксированная цена, по которой мы должны были их продавать клиентам. Продашь клиенту на 100 рублей дешевле – а вдруг настучат? Могут и вообще лицензию на сервис отозвать…
Но в итоге все - все это была, сука, преамбула!
Потому что во что все вылилось?
Один из производителей, назовем его ООО «Бикини», выдал идею – вы платите сейчас, скажем, тысячу – и получаете разовое обновление. Или вы платите полторы – но если в течение года с момента оплаты Мишустин напишет что-то новое, то снижение НДС обратно до 18% вам оплачивать уже не придется.
И да. Все это можно было сделать, просто зайдя на сайт ООО Бикини как асторизованный партрен, и запросив лицензию на прошивку аппарата клиенту по уникальному номеру.
Второй производитель, назовем его ООО «Мечта», сказал – нет, ребята. Прошивку-то вы можете скачать, но некое «петушиное слово», которое даст вашей кассе работать по новым правилам, мы выдадим только тогда, когда каждый ИП Пупкин Васисуалий Геродотович создаст личный кабинет в нашей системе и активирует присланный нами код. Естественно, кабинеты всем ИП Елкина, ООО Пожаринское и так далее создавали мы… то есть конкретно я. И объяснял людям, почему необходимо, и так далее…
И вот. 2020 год, и наше любимое демократическое правительство придумало что-то новое про маркировку.. в том числе сигарет, что так важно нашим клиентам.
Я об этом знал, и еще в феврале пробежался по всем клиентам, у кого стояли ККМ производства ООО Бикини, пока у них не кончилась та самая «подписка». После чего ушел в короткий отпуск… из которого приехал прямо в карантин имени Тани-Полтора-Метра-Карантинкиной-Голиковой.
Что сейчас выясняется – так это то, что ООО «Мечта», второй производитель касс у наших клиентов, говорит, что для того, чтобы под новые требования правительства аппараты работали, нужно продлевать ту-самую-лицензию, то есть каждому магазину снова нужно будет платить по паре штук рублей за каждый аппарат… Это при том, что в ООО «Мечта» говорили, что «кассы, подключенные к личному кабинету, обновляются сами по выходе новой версии».
По итогу – я тогда выдохнул, в феврале, с кассами производства ООО «Мечта». Что мол сами обновятся. Ну правда, их же пришлось к личному кабинету подключать…
Теперь вот выясняется, что Мечта очень красиво нарисовали новую прошивку тогда, когда у наших клиентов закончилась та самая годовая подписка. И что еще веселее – прежде чем клиент заплатит за новую подписку – я должен ему обновить ПО на кассе. Ага, именно так. Кастрюлоид поставить, но пока не заплатите абонентку, он останется Ведроидом…
Я уже говорил, что ненавижу обновлять софт касс по удаленке?
Хотел рассылку клиентам делать…. Но их благо немного. Завтра позвоню одному, умному пожилому татарину – если я ему не смогу объяснить, зачем…
 
А дальше – выставление счетов, пока мы не сидим в офисе. И все такое…

ЗЫ: в итоге главное-то заболтал. То есть, у Бикини прошивка в течение года позволяла подстроиться под новые правила. А во у Мечта оказалось - прошивка-то прошивкой, а вот подписку извольте обновить... Ну и дальше уже на тему того, что мне теперь раскидывать народам эти новые прошивки, делать их по удаленке... а если касса криво прошьется в поселке Кировский, то что?...
Если все сработает.
Можно я следующим постом повосхищаюсь девушкам в минойской культуре, а?

---

О неграх, искусстве и логике произведения

Это называется, почитал сегодня на задолбашках - и наткнулся на вот эту историю. И кажется впервые не выдержал и написал туда ответ... вот только ответ у меня получился того формата, что на задолбашку не пойдет.

Так что сохраню еще и сюда.

Да уж, сразу видно, что девушка книг не читает. Потому и получается все так просто – в «Ведьмаке» негры есть, во «Властелине Колец» нету, значит, Толкиен – расист! И все тут…
А то ведь если книжку открыть, то придется вспомнить такие понятия, как «логика мира», «историческая география», «правдоподобность», «достоверность» и прочая, и прочая. И тогда-то - вот ведь он истинный ужас! – придется еще и подумать о том, что в «Ведьмаке» наличие «небелого» персонажа вполне себе логично, а вот в Средиземье он смотрелся примерно так же уместно, как золотистое бикини на Владычице Лориена. Просто потому, что и то, и другое происходит в «условном Средневековье» на планетах, с поправкой на ветер так или иначе устроенных сходно с нашей родной Землей. Ну там, то есть, у полюсов снег и морозы, на экваторе жарко и душно, а где-то в промежутке то верблюды по пустыням ходят, то кочевники на лошадках скачут, то крестьяне по лугам меж лесов, рощ да перелесков хлебушек сеют… А еще, если конечно мир не предполагает мощной и, как бы это сказать… общедоступной широким массам магии, в частности, магии с порталами и телепортами, то хоть негру, хоть рыцарю русобородому из одной вот такой зоны в другую добраться никак и не получится, кроме как на той самой лошадке. Ну или на кораблике, причем кораблик будет не тот что нынче, залил солярой под горловину – и плыви себе, куда заблагорассудится, нет, кораблик будет парусный. Ну или гребной. То есть плывет он медленно. А может и вовсе встать, если в штиль попали, аль там гребцы из сил выбились.
«Властелин Колец» происходит на очень ограниченном пространстве, вот в плане тех самых климатических зон. Хоббитцы живут примерно в условиях нынешней Англии, Белокаменный Город Последних Надежд стоит примерно в условиях Неаполя или там Севильи. Кстати, в книге вообще нигде не сказано, как именно выглядят (в массе своей) жители тех или иных земель. А вот в письмах своих Толкиен как раз таки упоминал, что, представляя жителей Гондора, нужно глядеть в сторону именно что испанских донов да итальянских сеньоров. Которые как раз-таки опалены столь ценимой автором исходного поста «небелой кровью». Негров, кстати, даже в армиях врага нет. Те, кто на светлых с юга нападают – это аналог арабов. Чуть посмуглее гондорцев, в общем, не более того.
Ну неоткуда на этом крохотном клочке суши взяться негру! Самозародиться он тут не может, потому что ему тут будет, простите, холодно! А раз так, то – см. все что говорилось выше. В родных условиях нашей Земли негр или индус мог оказаться в «белой» Европе, потому что его сюда ПРИВЕЗУТ. Или сам придет. С караваном. У нас действовал Великий Шелковый Путь, с Африкой такой активной торговли не было, но все же кое-что… а в Средиземье как-то с иноземными богатыми гостями негусто.
Я лично не отказался бы увидеть или прочитать историю про умбарского кондотьера-мулата, сына захваченной в южном походе негритянки (да-да, негры – это в Средиземье еще южнее того места, откуда пришли «плохие народы). Который, стало быть, нанялся со своим отрядом на службу в Минас-Тирит, а потом, как ценящий свою репутацию и свое слово приличный наемник, честно отработал свой контракт до конца и в результате отвоевал в Пеленнорской Битве на стороне своего нанимателя против своих же соотечественников. Но блин! В книге такого персонажа не было, хотя ничто не противоречит логике его появления. И что, режиссер должен вкрутить отдельную линию повествования? Угу, за линию эльфийки и гнома в «Хоббите» в него и так уже только ленивый не плюнул. Или ему надо поступить проще и незатейливее, и сделать негром Арагорна? Так смотрим выше. Такой Арагорн будет смотреться столь же логично, как Галадриэль, принимающая Фродо в прозрачном пеньюаре…
А вот «Ведьмак» - это совсем другое дело. Мир «Ведьмака» намного обширнее и намного… связнее, что ли. Вот там как раз есть, и не просто упоминаются, а там даже и действия проходят – южные жаркие страны и их соответствующие народы. А еще там есть нильфгаардские и зерриканские купцы, приезжающие на север со своими товарами. А еще там есть – и довольно многочисленны! – сильные маги-чародеи, которые владеют искусством построения порталов и могут перенестись с места на место мгновенно. И если вдруг Геральт встретит где-то в пути мулата или даже полноценного негра, то тут можно будет хотя бы представить себе, как этот негр в том месте оказался. С караваном приплыл. Или господин у него – монсир чародей, который по своим колдовским делам побывал на юге и обзавелся там таким вот слугой. А потом чародея конкуренты извели. Или слуга сам взял, да в бега подался. Или… в любом случае, в мире «Ведьмака» представить, откуда в а-ля среднеевропейских широтах оказался негр. Там – можно, а вот в Средиземье – нет!
В экранизациях фэнтези и без того лепят такого горбатого, вроде дев в бронекупальниках или ажурных боевых секир, так что – право слово, не стоит это еще и усугублять. А талантливый чернокожий актер пусть сыграет капитана звездолета в далекой галактике (да хоть бы даже и в той самой!), где люди по планетам расселились так, и планет этих самых столько, что негр сей в глаза не будет бросаться. Или пусть он сыграет в фильме про Древний Египет. Или про войну Севера и Юга. Но пожалуйста, если снимается серия фильмов про генерала, который обладает особым долголетием и руководит совершенно особой спецслужбой, и за счет этих вот своих особенностей оказывается, что начинал он служить еще где-то в районе Первой Мировой – не надо делать его… афроамериканцем. Просто потому, что в те времена таких вот «афро» ни в какие силовые структуры на службу не брали и брать не могли.
И никакой это не расизм, а логика. Мира, сюжета, повествования. Или во имя торжества «либерте, эгалите, фратрие» в следующий раз надо в фильме про войну (ту, которая Великая и Отечественная) поставить на роль одного плохо кончившего фюрера актера в котелке, с пейсами и шикарным одесским акцентом?

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Второе Дербентское хождение, год 2019 - продолжение

Итак, двигаем в сторону Цитадели. "Вперед и вверх", так сказать.

Дорогу наверх, к главным воротам цитадели Нарын-кала, я уже показал несколькими кадрами выше. Начав по ней подниматься, заснял вид на подъем к Цитадели этого последнего (или первого, это уж как считать) участка северной стены, опять же панорамой:

А также парочку видов на город внизу (строго говоря, это могла бы быть одна панорама, но при настолько широком охвате получается не слишком красиво; лучше разбить на две перекрывающиеся).



Заглянуть в цитадель в моих планах тоже стояло — в первой части рассказа я говорил, что даже по такой относительно небольшой территории ухитрился пройти очень «поверхностно», не запечатлев толком никаких конкретных объектов. Однако, забравшись на площадку перед главными воротами, невольно задумался — а получится ли. В прошлый раз здесь было более-менее спокойно, теперь же какой-то «вседербентский движ» захватил и Нарын-кала. Тут было просто несметное количество организованных тургрупп, и на входе в главные ворота организовалась натуральная очередь!

«Ладно», - сказал я сам себе. В самом крайнем случае, будем утешаться тем, что это второе хождение и должно было у меня получиться таким... нетуристическим. Сомневаюсь, что кого-то из «организованных» водят по тем колоритным проулкам, из которых я выбрался не далее как минут пятнадцать назад! Так что я ограничился еще одной неширокой панорамой от привратной площадки...

И как только получилось, что в этот вид не попало ни одного человека? От суетящихся групп, кричащих гидов, фотографирующихся парочек тут было не протолкнуться! Я же спокойно вышел через Крепостные ворота, знакомые уже по первому хождению и первому рассказу, и стал обходить Цитадель с южной стороны, потихоньку поднимаясь к предгорьям позади нее... Может быть, и стоило бы отстоять пресловутую очередь — а то подъем оказался крутоватым (я тогда еще не знал, что из цитадели можно было бы оценить пути этих восхождений и выбрать более удобный)
.
На всякий случай напомню, что площадка перед Кала-капы, на которой на этой фотографии стоит вся эта куча автомобилей, была наивысшей точкой вне Цитадели, до которой я поднимался в первом походе. К площадке ведет лестница, сюда, за площадку — просто тропа, и даже не одна, и я как назло выбрал самую крутую... вспоминая свои крымские приключение уже к тому моменту семилетней давности.

А в видах Дербента с высоты, как по мне, все-таки есть нечто завораживающее!

Этот кадр, если не путаю, с верхней точки тех самых троп. За спиной у меня здесь — оставшиеся вне кадра охраняемый природный парк «Сосновый Бор» - его еще будет позже видно на снимках из крепости, здесь же заснять его я не сообразил, так как пытался отдышаться после подъема. Зато снял западную сторону Цитадели от угловой башни:

Здесь впереди видно западные ворота Цитадели, и они тоже были у меня в программе к посещению (от мысли же обойти Нарын-кала по кругу я к этому моменту уже прочно отказался, понимая, что «не потяну»). Но... были они в программе пунктом «через один», а пока что мне еще предстояло продолжать свое восхождение! Видов вверх я не снимал, так что все кадры получаются «в разворот», обратно, в сторону крепости...

К с частью, здесь уже была не тропинка, а достаточно широкая и при том слегка извилистая дорога — а в таких вот предгорных условиях извилистая — значит менее крутая, что было очень важно...

Огибала эта дорога какие-то раскопки (по-моему, именно их, хотя может быть, это были и какие-то хозработы). Ведь система укреплений Дербента не ограничивалась Нарын-кала и двумя стенами от нее к морю. Помимо этого, от угловой башни цитадели, которую хорошо видно впереди на всех этих кадрах, примерно вдоль вот этой дороги уходила так называемая «горная стена», перекрывавшая проход в предгорья еще километров на сорок... и на снимке выше по левую сторону кадра, то есть по правую по ходу моего движения, находился холмик, на который мне и предстояло взобраться. Вот что встречало на его верхушке:

Остатки первого по счету от цитадели форта этой самой горной стены. Я, понятное дело, не археолог и не могу вот так, без пояснений, по одним фундаментам сказать, что для чего тут служило... Дорога вела дальше в предгорья, и допускаю, что развалины второго форта стоит искать вон на том холмике за опорами ЛЭП...

Но вряд ли мне хватило бы сил туда подняться в этот раз, да и уверенности не было (про этот, первый форт, я не только в ЖЖ читал, там и про продолжение было, но еще и на викимапии его отмеченным нашел и достаточно четко знал, куда идти). Так что я ограничился тем, что немного побродил по фундаментам первого форта...



К сожалению, некоторые кадры получились с засветкой от солнца... ну да за качество съемки я извинялся еще в самом начале.

Видимо, из остатков большого прямоугольного... чего-то в центре развалин на множество голосов распевались лягушки. А еще отсюда хороший вид на Нарын-кала «сверху»... и что-то подсказывает, что этот маршрут тоже относился к «нетуристическим». Во всяком случае, ни одной группы, проследовавшей бы моим путем, я не видел ни по пути наверх, ни по дороге вниз. Даже из тех, с кем я пересекался на тропинке вдоль южной стены цитадели, кажется, кроме меня СЮДА не полез больше никто...

По всему получается, что стоит Цитадель не на холме или сопке, а именно что на оконечности горного отрога, по которому я и поднимался сначала к ней, потом вот к этому форту. Вид в долинку между отрогом и основными предгорьями, уходящими к северу, я пытался сделать панорамой, но один из кадров смазался...

(Вот сейчас, выкладывая и слегка редактируя этот рассказ, понимаю, что задумываюсь о третьем «хождении». Ведь уже прикинул, как можно было бы на высоты и побольше подняться, остатки стены таки найти, следующий форт... кто знает, может, и сложится).

Так или иначе, после этого я стал спускаться и отправился к западным воротам Цитадели. О том, что это достаточно поздняя постройка, уже времен артиллерии, я писал при первом хождении — но нормального вида на эти ворота у меня тогда не получилось. Вот теперь я этот пробел исправил...

Вид от западных ворот в сторону первого форта. Для ориентировки — холм, на котором находятся развалины, - он примерно «под» второй опорой ЛЭП чуть правее середины кадра, если считать от этой самой середины.

Ну или примерно в одной третьей от левого края кадра на этом, снова «панорамном» снимке. Здесь в левой стороне — тот самый «отрог» предгорий, о котором я говорил выше, правее — долина между ним и прочими предгорьями, а по отрогу растет упоминавшийся выше сосновый бор.

Тем временем, пора было спускаться вниз, ко входу в Цитадель. Памятуя свой крымский опыт, я хорошо помнил, что взобраться на какую-нибудь верхотуру зачастую оказывается гораздо проще, чем потом с нее спускаться. Так что я не стал, учитывая, что ноги к тому моменту уже изрядно стремились послать меня куда подальше, рисковать спуском по крутым тропкам, а воспользовался «тещиным языком» дороги, по которой изгибами туда-сюда поднимаются вдоль южной стороны цитадели на автомобилях... заодно полюбовавашись на отдельные сосны того самого бора.

Между прочим, судя по мощению этой дороги, не удивлюсь, если это тоже остатки чего-то исторического, и то ли к фортам горных стен, то ли к западным воротам, когда горной стены уже не стало, сюда поднимались еще на арбах, запряженных парой ослов...

Вот как она выглядит на изгибе этого подъема:

А еще лучше — с обратной стороны, и думаю, теперь понятно, в чем разница — идти по этой «дороге повозок», или карабкаться напрямик вдоль стены:

Как раз пока я совершал все эти восхождения, на входе в Цитадель рассосалась очередь (угу, зато все эти тургруппы теперь бродили внутри на территории, так что было там порой... тесновато). Главные ворота я на этот раз не фотографировал, зато запечатлел то, о чем упоминал в первой части — что непосредственно под аркой ворот мы проходим подъем, и что прилегающая к воротам часть цитадели оказывается выше уровнем, чем площадь перед ними:

В первом рассказе я говорил, что к главным воротам было позднее пристроено здание, служившее канцелярией хана Дербента — теперь оно занято местным музеем. В музей я в этот раз не ходил, а вот виды здания со стороны крепости на сей раз отснял. Вблизи, практически сразу после входа:

Вход, к слову, находится слева внизу, куда тут, постепенно исчезая из вида, спускается народ. Чуть больше издалека, примерно от снятой в первой части рассказа гауптвахты:

И, наконец, просто вид на восточную стену цитадели изнутри, здание музея-канцелярии тут скрылось справа за деревьями:

Комплекс дворцовых бань дербентского хана я показывал снаружи опять же в первый раз, в это второе хождение я заглянул также и внутрь:

Хотя и затруднюсь сказать, где тут собственно парился хан, где ожидали его наложницы, где он оставлял одежду и так далее...

Ну и вид сквозь дверной проем наружу:

И вход в бани снаружи:

Затем я вспомнил о «цистернах», то есть подземных резервуарах для запасов воды, в частности о некой «крестообразной» цистерне, про которую даже пускали а оборот слух (официально опровергнутый), что мол, раз крестообразная форма — значит, использовалась не по прямому назначению, а как тайный христианский храм... Сначала я сунулся к одной из дверей, рядом с которой была табличка «цистерна», но не смог пробиться сквозь стоявшую там группу... а потом группа ушла, и их гид дверь попросту запер! Но оказалось, что это в любом случае была другая цистерна - «прямоугольная», а к тому, что искал я, нужно было подняться еще повыше (нет, на кадре снова «вид в обратную сторону» с этого подъема...)

Над крестообразной цистерной, «потолок» которой нынче поломан, поставили вот такой решетчатый купол:

… а как она выглядит изнутри, прощу посмотреть через тоже зарешеченный проем чуть в стороне (справа за краем кадра выше). Ну... мое мнение — на храм и в самом деле похожего мало...

А в первый приезд я максимум снял что-то вроде вот такого кадра. И тогда на лужайке за решетчатым куполом, ближе к стенам, хотя бы тюльпаны цвели...

Тут же рядом и ханские бани, вид снаружи и сверху:

Дальше я направился к северной стене цитадели. Вот этот вид, на эту самую долинку, только от подножия холма, у меня был показан, когда я добрался до Ворот Глашатая:

А вот так выглядит сверху соединение северной длинной стены с Цитаделью. Ворот Глашатая тут за изгибом стены не видно, зато можно разглядеть «трубу» минарета мечети поблизости от них... а правее и дальше — серый купол Джума-мечети рядом с группой деревьев во дворе последней.

Нечасто прибегаю к этому приему, но для этой панорамы сделаю версию с расставленными цифрами. 1 — Джарчи-капы (Ворота Глашатая); 2 — Мечеть-с-минаретом; 3 — Джума-мечеть; 4 — перекопанный подъем вдоль северной стены; 5 — Кырхляр-капы (Ворота Сорока); 6 — армянский храм; 7 — Даш-Капы (Ворота Камня); 8 — гостиница «Форт»; 9 — парк Низами.

Примерно с того же места — вид на парапет стены и южные районы Дербента:

Дальше я перешел на южную стену - и как-то кадры по дороге у меня не получились совсем. Даже вид на западные ворота изнутри... впрочем, такой у меня уже был в первом рассказе, так что, может быть, и к лучшему, что не будет повторов. Зато с южной стены получилось неплохо снять практически всю территорию Цитадели скопом:

Справа, на «продолжении» стены, видно ханскую канцелярию у главных ворот, левее, под зеленой крышей, гауптвахта, чуть левее и выше центра — белые перекрытия ханских бань, а у самого левого края — верхушка западных ворот. Также вот тут как раз хорошо видно, что гулять по самой Нарын-кала — это тоже преодоление немалого такого перепада высот, так что давалось все это уже весьма непросто.
Отсюда же, с южной стены, у меня получилась панорама моего предшествующего посещению цитадели подъема, мимо соснового бора и далее к форту горной стены (нет, сам форт тут уже правее за кадром):

Слева видна улица вдоль южной длинной стены, которая резко заворачивает, делая первую «петлю», в итоге выводящую к автомобильному «лежбищу» на переднем плане. Иам же видно круглую площадку на пути в целом скрытой уклоном лестницы (которую я подробно показывал в рассказе о первом хождении) — про нее гид одной из групп, когда я уже спускался из цитадели, говорил, что здесь при ханах проводились казни...а вот правая часть кадра — это как раз мой маршрут этого самого дня, и тут хорошо видно, что на подъем я выбрал самый неудачный, самый крутой из всех возможных путей - «дальнюю» от крепости короткую тропу. Даже если бы я пошел по «двухколейной» дорожке поближе, это было бы менее утомительно...
Вид на завершение этого подъема я снял немного с другой точки, поэтому в панораму он не «подшивается». С другой стороны, у этой панорамы и так слишком уж широкий охват, так что, может быть, оно и к лучшему. Здесь у обреза угловой башни как раз виден тот «холмик», на котором были развалины форта.

Вид на южные окраины Дербента — склоны предгорий тут в значительной мере занимает большое кладбище с, вроде бы, солидной исторической частью... но я уже говорил, что даже и в этот раз меня не хватило, чтобы обойти ВСЕ. В частности, кладбища остались в стороне от моих маршрутов...

И это все снималось уже на пути к выходу из цитадели. На спуске я в этот раз не снимал ничего, кажется, больше всего я опасался оступиться на вышеупомянутой лестнице. Так что следующим ориентиром на пути стали ворота Баят-капы:

Про эти ворота я рассказывал в описании первого хождения, в частности, что сейчас они существуют в сильно перестроенном, уже при Империи (то есть в XIX веке), виде. Тем не менее, над ними есть какая-то надпись...

Но южная стена и ее ворота в этот раз не были целью моего интереса... до самых красивых на ней ворот Орта-капы, например, я не дошел в этот приезд вообще, ни в первый, ни во второй день. Прикинув, что так или иначе я все равно теперь буду спускаться, а даже и подъемы в этой части уже более пологие, я решил все же не оставлять пропусков в программе и поискать Джума-мечеть, которая должна была быть (как мне казалось) примерно на квартал ниже, чем Баят-капы. Так что я вошел в ворота... но кварталом ниже ничего подобного не встретилось! Зато обнаружился вот такой вот въезд в старый город меж остатков южной стены без всяких ворот...

А ниже под весь старый город здесь ныряет в тоннель дербентскя объездная:

Пришлось снова вернуться в уже памятные и к этому моменту не сильно и радовавшие своим колоритом проулки-переулки. Чуть выше показанного только что въезда, на упирающейся в южную стену улице, отыскалась Килиса-мечеть XI века... у меня было такое ощущение, что Джума-мечеть от меня кто-то специально прячет, при этом на пути оказывается куча всего прочего, что в ином случае я мог бы и просто не заметить (как оно в первый раз и было):

Кажется, на этой же улочке, но уже по пути в обратную сторону, к северу, попались бани то ли XVII, то ли XIX века (женские, а на одной из соседних улиц есть и мужские).

Но самое главное — что за изгибом этой самой улочки, слева по ходу, я таки вышел к Джума-мечети! На радостях я даже не заснял этот вход со стороны улицы, а сразу прошел во двор...

И, наверное, из-за того, что в этот раз тут не было так тихо, как два года назад, наоборот — подъехала пара «газелек», по двору ходили группы людей, судя по одеждам некоторых - возможно, это были паломники, но по-моему в основном все же туристы... в общем, в этот раз я не испытал какого-то особого внутреннего сопротивления решению что-то тут заснять.

Но, строго говоря, снимал я все же не саму мечеть, а только ее двор и медресе (на кадре выше, если ничего не путаю). Внутрь заходить я все же постеснялся, ограничился внешними видами.

Как сказал в свое время про другое место Илья — Варандей, «это не наши святыни... и не стоит их лишний раз тревожить». Интересно, это и в самом деле VII или VIII век?

В перспективе одной из улиц мелькнула северная стена... не то ли это самое место, которому я так обрадовался при своем «восхождении», мол, иду правильным путем? Да нет, вряд ли, там было выше Джума-мечети... а тут и улицы уже пошире, проулками не назовешь.

В итоге, последним пунктом своей программы на первый день я поставил армянскую церковь; ведь в первое хождение до нее я тоже так и не дошел, хотя был рядом. Спуск из старого города у меня получился по той же самой улице, по которой часа три с хвостиком назад я в него поднимался:

И к армянской церкви я таки вышел:

При церкви целый комплекс построек. Сооружена она была к 1871 году (начата в 1860) на месте уже существовавшей армянской же часовни, называлась Сурб Аменапркич (во имя Всеспасителя).

Действующей же она на данный момент не является, в ней располагается музей «Ковра и декоративно-прикладного искусства».

Ну а за церковью я вышел на площадь, которую про себя называл площадь Ленина — оказалось, все же площадь Свободы:

Место для меня знаковое — ведь примерно таким кадром два года назад закончилось мое первое «хождение», так и не дойдя до армянской церкви:

Но Ленин на площади все же есть, и интересно — называлась ли она когда-то в его честь или нет?

На площади проходили какие-то выступления в честь некоего фестиваля-марафона, и вероятно, именно с ним, с этим фестивалем, и было связано обилие той молодежи в красных футболках в начале моего пути. Смотреть-слушать я не остался — вымотался по полной программе, а ведь на второй день еще оставалось завершить кое-что, до прогаммы-максимум. Так что я с чистой совестью отправился в гостиницу.

А вот дальше, про второй день второго хождения - третьим и последним постом.

---

Второе Дербентское хождение, год 2019 - начало

Два года спустя я наконец-таки выбрался на повторный выезд в Дербент — ведь получилось так, что в первый раз я ехал в город, о котором много слышал, но который при этом весьма смутно представлял на местности. И только уже потом, засев писать отчет о поездке, стал копаться в сети, выискивая хотя бы поверхностную информацию о том, что именно я видел (ну, начиная от банального «как назывались вот эти ворота»). А начав, понял, что многое пропустил по пути, а до иного попросту не дошел.
Я по-прежнему увидел не все. Но тем не менее, те пункты программы, которые ставил перед собой в этом «втором дербентском хождении», закрыл полностью.

А началось все и на этот раз возле гостиницы «Форт» (двухэтажное здание под вторым от края кадра фонарем справа) напротив парка имени Низами Гянджеви на улице Гейдара Алиева (для полноты картины, наверное, стоило бы поселиться в гостиницу «Шахристан» напротив, но там гораздо дороже...)

От которой буквально пять минут хождения до Даш-капы, Ворот Камня в северной «длинной» стене:

В этот раз в Дербенте было какое-то очень уж бурное оживление, что на узких улицах старого города особенно бросалось в глаза. Сравнить с аналогичным фото от первого похода — машин гораздо меньше... а еще по улицам то и дело попадались целые стайки местной молодежи в одинаковых красных футболках какого-то мероприятия.
И да, заранее извиняюсь, фотографии у меня не как у серьезного тревел-блогера. В первом походе были на старенький фотоаппарат, теперь и вовсе на хороший, но все же телефон. Интересные получились эффекты от движущихся автомобилей... да и у девушек слева тоже. По счастью, стены и дома никуда не движутся... в частности Ворота Камня, названные так, напомню, по дороге к городским каменоломням. А вернее — даже не сами ворота, которые, изрядно перестроенные, разобрали еще в 50-х годах прошлого века, а проезд на их месте. И снова, как и в тот раз, я пошел вверх по улице вдоль северной стены:

Вот только в этот раз шел я очень неспешно. Во-первых, помнил, как тогда к моменту восхождения к крепости уже был изрядно умотан, а во-вторых, в этот раз как раз сама стена была моего самого пристального интереса... и я буквально осматривал камень за камнем, блок за блоком.

И вот, между второй и третьей, если считать от ворот (одна привратная квадратная, одна полукруглая), башнями, я увидел то, что являлось одним из приоритетов моей поездки. Нет, это не «наскальная живопись двадцать первого века, свидетельствующая о чьем-то увлечении шедеврами дальневосточного анимационного искусства»...

А то, что находится рядом с этим автографом неведомого отаку:

Если вспомнить, с самого начала я стремился найти в Дербенте следы его ДОисламской истории. Из того, что мне было известно еще перед первой поездкой, я знал, что «длинные стены» были капитально перестроены при персидском шахе из династии Сасанидов Хосрове Ануширване, в 530-х, кажется, годах нашей эры. А потом, составляя первый рассказ, я прочитал о том, что кое-где на стенах можно найти оставшиеся с тех времен надписи на персидском языке пехлеви, четко свидетельствующие, что хотя бы в некоторой части стены Дербента — это памятник доарабской истории и культуры. Я вставил в первый файл «не свою» фотографию одной из таких надписей... но при том очень хотелось найти их самому и сделать свои кадры.

По содержанию эти надписи представляют собой просто-напросто «отчетность» о проделанной работе по строительству стены. В частности, конкретно вот эта переводится как «Это и выше этого (сделал) Дарьюш, счетовод Адурбадагана» - то есть, некий счетовод зафиксировал факт «приемки работ» по строительству.
Кажется, эта надпись видна лучше всех. Наверное, на этом можно было бы и успокоиться, но... следующие пункты моей программы все равно лежали выше по этой стене, так что я все еще никуда не спешил и продолжал рассматривать камни. Прямо в стене иногда росли цветущие маки...

Собственно, конкретно вот в этой квадратной башне.

Следующую персидскую надпись на фото «общим планом» сразу и не заметить...

Я вообще до конца не был уверен, что это надпись, пока не пересмотрел сейчас фотографии.

И как переводится эта надпись, я не знаю. Там, где я искал по ним сведения, фото этой надписи я не нашел... или просто не опознал. Но вот эта вот финтифлюшка -

- очень уж характерная в этих надписях буква. И нет, я не знаю языка пехлеви, не знаю, как называется буква, как она читается и т. п., так что заранее извиняюсь за «финтифлюшку».
Зато в поисках этих надписей я как-то сам не заметил, как миновал какой-то то ли раскоп, то ли «склад» под разбитым навесом, где в прошлый приезд я видел какие-то плиты с арабской вязью... вот он, уже далеко позади при взгляде назад от второй надписи.

А на «виде вперед», кстати, впереди как раз заметна одна из тех самых группок молодежи в красных футболках...

За следующей круглой башней со стены свисала какая-то совсем уж буйная растительность, вроде плюща.

А перед следующей за ней (если первой считать квадратную у ворот, то это будет уже пятая)...

Имеется еще один привет из времен Сасанидов.

Для этой я перевод нашел. Все тот же самый «Дарьюш, счетовод Адурбадагана (сделал)».
К этому моменту у меня уже стал, что называется, «замыливаться глаз», и я был уверен, что больше надписей я не увижу. К тому же я вспоминал тот ЖЖ, в котором видел их фотографии — остальные надписи должны были быть гораздо меньше, часть из них была бы где-то на уровне колена...

Так что я просто брел вдоль стены и снимал ее виды в разные стороны...

Тем было удивительнее, когда за шестой по счету башней...

Мне попалось на стене что-то совсем коротенькое, что я сначала даже не хотел было фиксировать... но в итоге все же щелкнул телефоном.

Эти значки были настолько «мелкими» по сравнению с достаточно «крупными» подборками, встречавшимися раньше, что делать кадр «поближе» я не стал. Придется вставить увеличенную вырезку из предыдущего:

Однако это — тоже сасанидская надпись, пусть и всего в одно слово - «Нараскан», это имя такое...
А навстречу шла еще одна группа у полосатых купальниках... простите, в красных футболках.

Но, собственно, на этом мы с темой надписей на пехлеви прощаемся. Я подходил ко вторым на моим пути воротам — Кырхляр-капы, «Воротам Сорока», названным по одноименному кладбищу, на котором были похоронены некие «сорок мучеников-шахидов», погибшие при отражении одного из нападений Хазарского каганата.

Если учесть, что, как раз читая книги Льва Гумилева про Хазарский каганат, я и узнал впервые о том, что есть на свете такой город, как Дербент... Ладно, в первом отчете я уже говорил про историю Дербента, для чего персидские шахи его когда-то построили и какие события вокруг него разворачивались. В «общепринятом» курсе истории нам про все это практически не рассказывают. И я не пытаюсь выдавать себя за какого-то гуру — мои познания ограничиваются только тем, что я просто «знаю, что оно было». Поездки сюда не прибавили мне ни конкретных дат, ни имен правителей и полководцев... факт только в том, что «длинным стенам» пришлось пережить не меньше, чем гораздо более известной Великой Китайской Стене.
Но вернемся к воротам. В прошлый раз я сфотографировал их общим видом, а потом узнал, что к ним стоит присмотреться повнимательнее, что и сделал теперь:



На что здесь следовало обращать внимание? Прежде всего — сама форма ворот, простая прямоугольная арка, без боковых башен и тому подобного. Это вроде как тоже признак именно доарабской, сасанидской постройки — ворота, которые позже перестраивались при халифах, дополнялись именно что башнями. Затем, два выступа над по сторонам ворот — это не просто какие-то элементы фортификации, это скульптуры!

В ЖЖ, через который я получил наводки на некоторые пункты своей программы «второго хождения», сказано, что это львы, а в комментариях даже пошутили, что чем то похожи на хеттских. Лично мне судить трудно — слишком уж они... оплывшие. Но главное другое: ведь ислам запрещает изображение живых существ! Значит, учитывая «архаичный» облик ворот в целом, это тоже памятник доарабского периода и лишняя монетка в копилочку «архаичности» Кырхляр-капы.
А вот надписи над воротами вполне себе арабские. Если я правильно понимаю, надвратные надписи были едва ли не над всеми дербентскими воротами. Где-то они сохранились, где-то нет... в прошлый раз заснять эту надпись я не догадался, я вообще ее толком не разглядел - хотя в тексте и упоминал:

Надпись достаточно поздняя, 1439 года, а перевод ее я приводил в первом отчете, повторяться не буду. Напоследок еще скажу, что кладбище Кырхляр — это тоже достопримечательность Дербента, и указатель на него я даже видел на «своей» улице Гейдара Алиева... но дойти туда мне и в этот раз не хватило сил. Почему не хватило — станет ясно дальше.
Напомню, что в первый раз я вошел в эти самые ворота и пошел к противоположным, в южной стене, даже и не зная, что в северной есть еще одни ворота ближе к Цитадели. В этот раз второй (после пехлевийских надписей) моей целью было добраться до этих ворот... но еще я помнил про так называемую Джума-мечеть, которая была где-то поблизости от Ворот Сорока, которая восходит к VII веку и которую я в прошлый раз постеснялся фотографировать. В этот раз я был намерен восполнить этот пробел... поэтому сперва таки снова сунулся в ворота и прошел в Старый город.

К сожалению, не получилось вида с «Газелью» в проеме ворот... да, по этой улице вполне себе ходят маршрутки (в прошлый раз мне попалась какая-то «залетная» пустая, так что уверенности не было, на этот раз мимо бодро прошуршала вполне себе с номером и пассажирами).
О колорите этих улочек речь впереди (если кто подумает, что он, колорит, уже виден здесь — то это зря... это еще только самый краешек). Пока что отмечу, насколько же я ничего не знал о Дербенте, что тогда, в первый раз, я бодро поскакал вперед по этой улице, не заметив, что прямо у самых ворот...

(Да, Дербент в этот раз поистине оказался городом панорам, так что это первый, но далеко не последний такой «сшитый» вид...)

...так вот, у самых ворот стоит мечеть, под названием собственно тоже Кырхляр, а по табличке на ней — существующая с VIII века!

Время к тому моменту было к полудню, и через несколько минут над этими кварталами из этой самой мечети зазвучал призыв муэдзина. Не могу подобрать иного слова, кроме как то, что это было невероятно атмосферно...

Чуть дальше мне попалось вот такое вот интересного вида здание...

Однако ничего похожего на Джума-мечеть и близко не было видно. Уже совсем скоро мне предстояло понять свою ошибку и что меня просто немного подвела память... но к воротам южной стены я на сей раз идти не собирался. «Ладно, - подумал я, - в конце концов, мечеть восьмого века — это тоже неплохо, так что ничего страшного, если Джума так мне и не раскроется». И пошел назад к Кырхляр-капы, вовне длинных стен...



План представлялся мне очень простым — повернуть направо, стоя лицом к воротам, и двинуться дальше вверх, по лестнице, в обход мощной башни, прикрывающей Кырхляр-капы с севера:

А надписи на стенах, к слову, есть не только пехлевийские. В первой части рассказа я говорил про аналогичную запись от мастера арабских времен о завершении работ по стене от Цитадели до ворот. Может быть, вот это она и есть?

И не могу не согласиться с тем, что «реставрация» стены современной кладкой поверху красоты ей добавляет мало...

Лестница обернулась улицей... однако впереди замаячило нечто, настроившее меня на пессимизм:

Нет, видимо, какой-то «цивильный» подъем вдоль северной стены здесь предполагался... вот только по крайней мере сейчас он находился в стадии какой-то затянувшейся реконструкции:

Подъема на огороженную дорожку слева не было вообще, дорога же напрямик вскоре уперлась в кучу земли и каких-то сучьев, по которым пришлось бы уже совершать совсем уже акробатические скачки. Делать нечего — предстояло искать подход к верхним воротам с внутренней стороны, через Старый город...

«Здание розового цвета», заснятое чуть раньше после мечети, оказалось знаковым — как раз мимо него вела достаточно крупная улица «низ-верх», в перспективе которой внизу виднелась армянская церковь. Я показывал эту улицу еще при описании первого хождения...

Но сейчас мне предстояло идти не вниз, а наверх, и уже было понятно, что будет это непросто. Впрочем, по этой улице я еще пока что пошел не спеша, берег силы...

В итоге она упиралась в Т-образный перекресток... и надо было такому случиться, что на этом самом перекрестке я вдруг увидел указатель «налево, 50 метров — Джума-мечеть»! Меня, как я уже говорил выше, просто подвела память — мечеть VII века находится не на улице от Кырхляр-капы северной стены до Орта-капы южной, а на следующей, параллельной, кварталом выше. Нет, сам указатель я не заснял, теперь даже немного жаль. Я сделал вид вниз, с перспективой на показавшийся в отдалении Каспий...

...но к мечети пока что не пошел. Наверное, было немного глупо — мог бы сэкономить силы в конце маршрута. Но слишком уж я был ориентирован на то, чтобы увидеть «верхние» ворота и то место, где северная стена примыкает к Цитадели. Так что пока что я только снял вид в сторону Джума-мечети (вход — вон там, где много людей, а мне к нему еще предстояло выйти оттуда, навстречу направлению съемки в этом кадре).

Но стена шла от меня по правую руку, так что и свернуть мне предстояло направо... в проулки, которые мне до сих пор... нет, не то, чтобы не попадались в Дербенте, просто в лучшем случае я пару раз сфотографировал в них входы, но не пытался там ходить. Да уж, сюда уже ни маршрутка, ни даже просто машина не пролезла бы... (утрирую, конечно - вон, стоит же впереди. А вот разойтись в ней конкретно в этом месте было бы сложновато. Но ощущение тут именно такое, и эту машину я только при составлении отчета приметил на фото).

Сначала вперед перпендикулярно стене, потом налево... а ведь эти проулки еще и не прямые, и невольно начинает закрадываться мысль — а я еще не путаю направление? Ладно, идем вверх — так точно не ошибемся...

И не то, чтобы кто-то особо обращал на меня тут внимание... или спрашивал, заче я что-то снимаю... но просто было как-то немного... странно.

Тем временем я было обрадовался -очередной или это был всего второй по счету?) проулок вывел меня на более-менее широкую улицу, а справа по ходу показалась стена:

Пожалуй, я бы предпочел дальше пойти прямо вдоль нее — увы, уже не раз доводилось сталкиваться с тем, что непосредственно вдоль древних стен в Дербенте не вездеможно прогуляться. Так что путь по узким переулкам продолжался...

Узеньким, порой извилистым... почувствуй себя Семен Семенычем из «Бриллиантовой Руки»!

Асфальт под ногами кончился еще у Джума-мечети, теперь и плитки куда-то исчезли... но вот, кажется, впереди наконец-таки виднеется цель!

Между прочим, слева по ходу осталось еще одно здание, помеченное как «исторический памятник». «Мечеть с минаретом», кажется, IX или XI век... последние метры этих треклятых закоулков я старался преодолеть поскорее, хотелось выбраться из них, так сказать, на простор... а ведь подъем тут был особенно крутой, так что мечеть я толком не рассмотрел. Хорошо хоть сфотографировал - более-менее вменяемо...

Потому что кадр самой цели похода — верхних ворот северной стены с «внутренней» стороны — делался дрожащими руками и оказался смазанным, да еще и с неудачного места!

Северная стена уходила вверх, смыкаясь с Цитаделью... и подъем тут еще весьма немалый, а вот никаких дорожек наверх нет...

...не считая той, что ведет на юг, к главным воротам.

Забегая вперед, скажу — туда я в итоге и отправился дальше... но пока что я сделал вид в сторону «города и моря»...

И пошел на внешнюю сторону стены через ворота. Первоначальным планом было попробовать подобраться к Нарын-кала, ну, то есть, к Цитадели, отсюда, с наружной стороны. И теоретически это можно было выполнить — по склону шли сразу целых три тропинки...

И сперва я решил попробовать проверить, насколько они проходимы, выбрав самую нижнюю, практически горизонтальную... заодно и снять оттуда несколько видов «снаружи стены».

В первую очередь на сами ворота, Джарчи-капы. Ранние арабские источники об их существовании не упоминают, стало быть, скорее всего, при Сасанидах их еще не было. Джарчи — это глашатай хана, то есть тут уже речь идет о временах после распада халифата, когда появилось понятие «хана Дербента»; от этих ворот этот самый джарчи объявлял указы правителя (хм... интересно — куда объявлял? Наружу? В поля?) Ну а нынешний вид ворот — это XIX век, перестройка российским инженером...

Ну и, собственно, по кадрам выше уже заметно, что эта сторона холма, на котором стоит Цитадель, была как раз той самой стороной, с которой лезли всякие хазары и прочие гузы, и поэтому пытаться забраться тут к крепости — дело... не то чтобы безнадежное, но, думаю, на дальнейшем плане похода после этого можно было бы ставить жирный крест. Да и тропинки... на них полно рытвин, колдобин, а я к этому моменту был уже несколько уставшим, так что... я не рискнул. Ограничился панорамой подходов к крепостному холму с северной стороны...


А вот подъем к Цитадели и далее - отдельным постом. Следующим.

запись создана: 30.09.2019 в 19:35

---

Первое Дербентское хождение, год 2017 - продолжение

Продолжаем. Если в первой записи было "восхождение", то теперь будет "спуск" - дорога к морю и "русский" город.

Немножко точек ориентирования. Продублирую фотографию выше (последнюю в предыдущей записи), вернее ее фрагмент, с несколькими пометками.

Цифрой 1 я отметил минареты замеченной сверху мечети, которую я выбрал своим следующим ориентиром. Цифра 2 – это улица, по которой я отправился «вниз». Цифра 3 – мост над ж/д путями, с которого в начале рассказа я снял вид «снизу вверх».
Итак, я стал спускаться вниз, именно по этой улице потому, что хотел высмотреть еще какие-нибудь участки южной стены. Но пока что тянулись только привычного здесь вида дома да свежевысаженные деревья (при том, что я бы не сказал, что Дербент так уж беден на озеленение, но вот у этих улиц вид какой-то в самом деле «знойный»).

То и дело бросая взгляды назад. Нарын-кала в Дербенте всегда притягивает взгляд…

Примерно там, где двумя кадрами выше, я повернул направо, увидев минареты. Подошел к той самой мечети… но она оказалась не имеющей никакого отношения к древнему прошлому Дербента. Исторические мечети Дербента следовало искать в другом месте, но это оставалось на гипотетическое второе хождение…

Здесь я должен отметить, что на этот момент своего похода я еще не осознавал, что к домикам вдоль этих вот поперечных улиц стоит присматриваться, и весьма внимательно. Здесь я пока просто искал «древности». Потому я развернулся спиной к мечети на кадре выше… и тут понял, что я вхожу в пределы главного городского базара!

Да, на этом кадре видно лишь малую часть уличной торговли… дело в том, что непосредственно на базаре фотографировать я не стал. Не решался. Потому к тому моменту, когда я сделал следующий снимок, улица начинала становиться – как мне казалось – откровенно скучной. Потянулась застройка советских времен (я опускаю сейчас момент, что «Дербент советский» в итоге так и остался мной не осмотренным)…

И тогда я еще не сразу оценивал вид тех домиков, что попадались мне в кадр, пока я пытался заснять «Дербент обыденный»… а может быть, эти снимки как раз и есть обыденные. Ощущение того, что именно я вижу, пришло ко мне только на второй день.

Все время ведь оборачивался назад…

На кадре выше, к слову, хорошо видны обе длинные стены – южная (слева) и северная (справа). Южная стена вдруг снова показалась в тупике одной из поперечных (если считать по ходу моего пути, конечно) улиц – но пройти прямо вдоль нее тут было бы невозможно, дворы домов подступают вплотную:

Поэтому я продолжал свой спуск все по той же самой улице. Кажется, кстати, я только тут понял, что на мост я по этой улице не попаду.

Совершенно неожиданным образом по дороге встретилась церковь, о которой я в этот раз ничего толком не знал, да и не сфотографировал нормально…

Кварталом ниже шла какая-то большая стройка, вернее, судя по всему, пока сносили часть уже показанной выше малоэтажной застройки, и довольно крупный участок южной стены оказался открыт обзору. Два года спустя, к слову, такого вида снять бы уже не получилось, но это – другая история…

Уже и не вспомню, почему все-таки я решил именно тут сворачивать в сторону моста. В итоге оконечность южной стены ближе к морю у меня так и осталась неохваченной, и этот момент тоже стал пунктом программы планируемого второго выезда.
(АПД: и именно так я упустил-таки еще одни сохранившиеся ворота, о возможном проходе к которым «вдоль стен» я говорил, показывая Орта-Капы. Пройти вдоль стены, к слову, мне все равно бы не удалось – см. выше, дворы домов к остаткам южной стены подходят вплотную. Ну а вот тут до них оставался квартал пути по улице, с которой я так невовремя свернул).
Вид с моста на город «вверх» я показывал в самом начале. А за мостом дорога резко уходила вправо, а впереди лежало Каспийское море… к которому я в этот раз тоже полноценно так и не вышел, ограничившись видом «с обочины»:

К этому моменту я был уже изрядно уставшим, и оставалось только неспешно побрести в сторону гостиницы. Фактически, я при этом прошел через один из городских парков и попутно увидел еще один кусок северной стены… но вообще, участок северной стены от «центральной» улицы (и от ворот Даш Капы, которые я показал первыми из всего комплекса стен) и до моря я осматривал во второй день, так что лучше будет совместить виды в единую цепочку.

Итак, утром второго дня я вышел из гостиницы – стоит она на улице Гейдара Алиева (светло-розовое двухэтажное здание справа вблизи, если что. И опять же, вдруг кто не знает - в честь покойного ныне первого президента Азербайджана. У нас в Астрахани в честь него же есть сквер):

На улице цвели каштаны, а справа был виден вход в парк:

Называется парк культуры и отдыха имени Низами Гянджеви… хотя пока что это скорее пустырь, на месте которого планируется сделать парк.

Сразу за входом – памятник, или даже мемориальный комплекс… в тот день показавшийся мне заброшенным, но позже я убедился, что неправ.

Памятник, надо полагать, как раз тому, в честь кого назван парк. Естественно, занявшись отчетом, я полез хотя бы коротко поинтересоваться, кто такой Низами Гянджеви. Это поэт, персидский, второй половины 12 – начала 13 веков, живший на территории нынешнего Азербайджана. В Баку в честь него есть станция метро. В целом, выше я уже не раз говорил о том, что Дербент – это часть именно персидской истории, оказавшаяся в российских пределах…
Но я пошел наискосок от входа в парк и от памятника, по утоптанной дорожке через заросли цветущего репейника, в котором весьма симпатично мелькали… по-моему, тогда это были тюльпаны. А может быть, маки, я не присматривался…

Меня по-прежнему интересовали стены. Здесь хорошо видно, насколько лучше сохранилась северная «длинная» стена – ведь участка, соответствующего этому, у южной стены просто нет… На следующем кадре, левее дома с двумя башенками, там, где торчит какая-то узкая длинная труба, - Даш-капы, ворота Камня, те самые, с которых я начинал показ стен.

Вдоль стены, видимо, начали когда-то прокладывать одну из парковых аллей, но процесс обустройства парка по каким-то причинам оборвался. Я вышел на эту будущую аллею… и тогда еще не знал, что возле круглой башни, второй слева двумя кадрами выше или ближайшей на снимке ниже, находится еще один интересный объект! Так что о нем тоже во второй истории, а пока что – просто вид на участок стены и выход за него из парка. Кстати, судя по этому кадру, красные цветочки – все-таки маки. Два года спустя я тоже их видел…

А вот пройти дальше к морю вдоль стены нельзя, потому что тут она плотно ныряет в массив жилых владений и каких-то учреждений. Здесь, если я ничего не путаю, маяк… хотя как-то он далековат от моря.
С внутренней стороны стены тоже парк:

Ну или по крайней мере сквер, причем вполне себе полноценный и благоустроенный, с дорожками, лавочками, и все это на фоне древней кладки…

Я немного побродил по нему, сделав несколько снимков стены с «внутренней» стороны - а ведь, кстати, это было первое место на всем маршруте, где получилось выйти к стенам "изнутри", в более "верхних" районах внутренние подступы все застроены!

Но при этом у меня вертелось в памяти, как накануне неожиданно удалось найти выход к участку южной стены ближе к морю, хотя бы даже и за счет какой-то шедшей там стройки. Так что я вернулся на улицу Гейдара Алиева и пошел по ней вниз, в сторону моря.

Помимо всего прочего, я ведь хотел также и посмотреть, и показать Дербент не только в пределах исторического центра, но и в более «обыденных» районах…

Вот только к стене больше выйти так и не удалось. Северная стена сохранилась лучше южной, но ниже парка она совершенно недоступна! Улица Алиева уперлась в железную дорогу… и здесь ее даже нельзя было перейти, чтобы выйти к морю.

Но, к моему удивлению, как раз-таки посередь железнодорожных путей мне и попался последний, наверное, самый близкий к морю участок стен!

Увы, через улицу от ж/д стена все равно оставалась «заключенной» в дворы, склады и прочие недоступные для прохода территории…

Выглядит это примерно вот так – гребень стены едва просматривается за постройками и какими-то зарослями…

Делать было нечего – и, смирившись, я свернул от железной дороги, углубляясь в кварталы… нет, это уже не «старый город», хоть это и территория между стен. Назовем просто «центром». Кстати, северная стена, спускающаяся от цитадели, видна между двумя домами.

В этот раз я еще не бродил (да-да, несмотря на все, показанное выше - старый город, то, что ближе к Цитадели, я в первое хождение толком НЕ ВИДЕЛ!) по старому городу – и вот такие сюжеты казались мне весьма колоритными…

А потом я вышел на одну из центральных улиц, и, глядя в сторону крепости, наконец обратил внимание на застройку по сторонам…

Вот на эти вот домики. И как словно бы щелкнуло что-то в голове, а в глазах что-то совместилось…

Ведь это не что иное, как то, что Илья-Варандей называет «уездной архитектурой»!

Такие дома мы во множестве видим в исторических центрах наших городов, начиная с Золотого Кольца и заканчивая Сибирью. В основном – купеческие, одно и двухэтажные, строившиеся в XIX – начале ХХ веков…

Вот только здесь все это стоит на фоне персидской крепости времен войн Персии с Римом, и построено это все из тех же самых блоков местного камня, отчего и не сразу понимаешь, что именно видишь…

По-моему, эту часть центра так и называли «русским городом» - строилось все это уже после присоединения Дербента к Империи. А я тем временем подходил к центральной площади – в голове крутилась мысль посмотреть на армянскую церковь.

На площади стоит памятник Ленину, и тогда я решил, что именно площадью Ленина она и называется. Оказалось, ошибался – но в тот приезд я этого так и не узнал.

Между тем теперь было видно, что церковь стоит не на улице, а где-то в глубине дворов… и то ли меня окончательно утомили мои странствия двух дней, то ли пора было искать остановку маршрутки и ехать на автостанцию… в общем, подходов к ней я в этот раз даже не то что не нашел – не стал искать.

(АПД: по факту, все оказалось гораздо проще. У церкви есть прицерковный дворик, и на улицу выходят его ворота. А крепость стоит в середине двора. Но даже и это у меня тогда осталось "на второе хождение" )
И еще немного поснимав улицы с «имперской» застройкой, перемежающейся советской, в окрестностях площади…

Я вышел на ту улицу, с которой начинал свои хождения – которая проходит через ворота камня. Вот тут впереди она начинается Т-образным перекрестком от улицы, идущей от площади…

И всего в квартале впереди уже видно те самые ворота.

И вот, выйдя к ним с «внутренней» стороны, я в своем роде замкнул круг своего первого дербентского хождения.


Но даже по тексту моего рассказа (а я и писать его начал не сразу, и сидел над ним долго…) видно, что поначалу я еще не знал, что хождение будет «первым». Только в процессе работы стало понятно, что я все-таки, пардон за каламбур, «слишком ничего» не знал о Дербенте, когда в него приехал. Только в процессе стало понятно, сколького я не знал и сколького в итоге не увидел. Поэтому стало понятно, что в Дербент я поеду снова… и к моменту написания этих слов, да и всей части рассказа про «спуск к морю» и дальше, если честно, - этот выезд уже состоялся.
Но его предпочту сделать отдельным файлом. А на этом пока все.


"На сем Шахерезада закончила дозволенные речи" - в смысле, с первым хождением все.

---

Первое Дербентское хождение, год 2017 - начало

кое-что на тему дисклеймеров

На случай, если паче чаяния - а мой днев так-то давно мертв, и сомневаюсь, что так уж много будет тех, кто все эти тексты увидит - так вот, если вдруг кого-то занесет до того, как я завершу выкладку, и кому-то покажется, что я чего-то в Дербенте или в Дагестане вообще"не увидел и не допонял, или понял совсем не так", но при том написал как истину в последней инстанции - дисклеймеры будут. Но после того, как выложу весь текст...
А истин в последней инстанции не пишу в принципе, нигде и никогда
А вот теперь, как завещали серьезные трэвел-блоггеры, Варандей или, допустим, Перископ, поставлю дисклеймеры. Я сомневаюсь, что на мой дайри придет кто-то "через поиск по тегам", но на всякий пожарный!
Дисклеймеров, собственно, три.
1). В Дербенте тогда, в первый раз, я пробыл неполных два дня. Из которых непосредственно прогулкам и осмотрам посвятил часа по три в каждый день - и поэтому, думаю, можно понять, что мои рассуждения об "общем колорите" города крайне расплывчаты. Я, по сути, ни с кем там не общался, меня никто не встречал, и вообще я был впервые в Дагестане - и сразу в таком необычном, как мне кажется, даже по дагестанским меркам городе. Так что "за слова об общей атмосфере" ответственности не несу - ошибиться мог легко.
2). По тексту не раз будет встречаться "Но я не знал об этом, поэтому пропустил, поэтому не увидел". Есть у меня такой принцип с некоторых пор, что ни один город нельзя осмотреть с первого раза. В Дербент я ехал как в Terra Incognita... почти - я имел самые общие представления, что я там увижу. У меня не было никакой литературы, да и на месте я ничем разжиться не сумел. Поэтому многие факты всплывали, когда я уже сел писать этот рассказ о той, первой поездке, и я стал понимать, что она была не более чем разведкой, и по-хорошему, нужно теперь ехать снова и осматривать уже более осознанно.
Сам отчет, кстати, писался у меня в несколько этапов, с большими перерывами, и дописывал я его уже вообще практически тведро решившись на вторую поездку... но я решил оставить его как есть, а не пытаться "объединить два в одном". Правда, кое-где по тексту раскидал энное количество абзацев, начинающихся АПД, там, где мне показалось, что даже "первозданную" форму все же нужно чем-то дополнить. но в целом текст оставлен, как был, с именно что первыми ощущениями от города.
3). В этом посте (а всего по Дербенту, видимо, их будет четыре, по два на "хождение") в единственном используются материалы, которые я не снимал сам. Про одну фотографию я честно признаюсь, что не помню, где ее нашел - просто вбил в гугл "картинка с объектом таким-то" и сохранил на диск. Про вторую - брал ее с страницы в facebook Дербентского музея. Наконец, использовал материалы с сайта pro-derbent.ru и из ЖЖ maximus101.livejournal.com - с первого взял картинку одних из ныне не существующих ворот, из второго только "черпал знания", не используя конкретных материалов.

А вот теперь - понеслась...

Поскольку без вступлений я таки как-то не умею, то немного порастечься мыслью придется. Можно сказать, что к этому выезду — одному из самых необычных для себя — я шел едва ли не со школьной скамьи. Когда сидел классе то ли в пятом, то ли в шестом... и разглядывал, ну, скажем, вот эту карту в «Атласе Истории Древнего Мира»:

И уже тогда задумался — а вот это самое «государство Сасанидов» справа от границ Римской Империи — а почему нам о нем ничего не рассказывают? В школе-то— там все просто и коротко: Греко-Персидские войны, потом Македонский, потом его держава распадается, один из ее «кусочков» - Сирийское Царство, с которым потом воюет Рим... вот только в том же самом атласе предыдущая карта, про «Рим времен расцвета», справа от римских границ находится некое «Парфянское царство»- аккурат на месте того самого «сирийского». Ладно, в конце концов, к чему яточно не готов — так это к тому, чтобы расписывать историю Персии. Дело в другом.
Позже, уже в старшие школьные и в институтские годы, я стал читать некие книги, перечислять которые сейчас не буду — откуда и стал узнавать кое-что о тех самых парфянах да Сасанидах. И вот именно там впервые столкнулся с тем, что нередко упоминается как некая «узловая точка», как некий «рубеж, от которого можно считать успехи и достижения» - один город.
А еще позже батя мой съездил в тот самый Дербент в командировку — и тогда я узнал, что находится-то он оказывается не где-нибудь, а у нас, в России! Или тогда еще в СССР? Папин рассказ мне в основном запомнился его воспоминаниями о том, что «там была стопроцентная влажность», да и я тогда еще не сказать что очень уж сильно заинтересовался. Настоящий интерес пришел потом, когда я читал книгу Льва Гумилева «Открытие Хазарии», часть которой была посвящена как раз-таки исследованиям автора в Дербенте, и именно там я наконец понял, в чем была роль этого города.Ни много, ни мало — а граница «миров» - древние, немало повидавшие цивилизованные края седого «востока» - и суровая дикая «Евразия в узком смысле»с лихими кочевниками. Там же я прочитал про то, что в этом самом Дербенте иранский шах из числа тех самых Сасанидов решил взять пример с Китая и отгородиться от этих «набегов варваров с равнин» радикально — выстроив стену. Ивот тогда-то Дербент и стал на долгое время «северной границей мира Востока» по-настоящему.
И да, еще немаловажно — как раз тогда я и понял, что находится этот необычный город все же «у нас». В Дагестане. Правда, нельзя сказать, что меня это знание обрадовало. Конец 90-х,начало 2000-х... «Поехать в Дагестан»?! Да тогда от одной такой мысли каждому нормальному москвичу могло захотеться исключительно покрутить пальцем у виска.Да я в те годы от приглашения одной мимолетной сетевой знакомой во Владикавказ-то отказался! Обидно было, конечно... но куда деваться? Словом«Кавказ» в то время исключительно ругались...
Дальше была моя «крымская эпопея», когда два года подряд катался я на означенный полуостров. Первый раз —один, а через год — уже вдвоем вместе с Котенкой. Прибавить к этому то, что за время работы с разъездами по выставкам мне довелось побывать в Танаисе под Ростовом — и вот оно, сложившееся у меня ощущение наличия на нашем юге целой россыпи мест, история которых невероятно древняя и захватывающая... вот только это НЕ НАША история. Тот же Танаис с Херсонесом, всякие Чуфут-Кале с Мангупами,так и не виденные мною Кафа и Пантикапей... а среди них — Дербент. Кусочек древнего Ирана и арабского Халифата в пределах российских границ. И да — тогда мы с Кис еще жили в Москве, но регулярно катались на ее историческую родину, а однажды из Астрахани поехали в Элисту — и по дороге наш автобус тормознули для проверки на блокпосту на неком перекрестке. На котором я увидел указатель«Кизляр — сколько-то там километров». А — смотрим выше — из тех годов, когда слово «Кавказ» было исключительно «горячей строкой новостей» ЭТОТ город,наверное, любой мой ровесник припомнит. И тут до меня дошло, что Астрахань —она ведь от ЭТОГО всего в общем-то не так и далеко. Это для Москвы Кавказ — это«где-то там Ауте ведает где» - а тут вот он, рядом... соседняя, блин, область!
Тем не менее, всерьез о поездке я задумался уже тогда, когда переехал в Астрахань, а Москву навещал по случаю. Ивот однажды, гуляя там по Чистым Прудам, увидел нечто вроде уличной выставки-презентации — администрация то ли всего Дербента, то ли только его музея-заповедника, а то ли и вовсе бери выше — правительства республики Дагестан — словом, кто-то из них решили показать Москве, что Дагестан — это не только место, где ходят-бродят бородатые террористы с кинжалом на одном боку и автоматом на плече...

Запомнилось мне как раз это название — перекресток цивилизаций, хотя правильнее все же будет его называть «границей» таковых. Да, сменило тут друг друга этих цивилизаций немало — армяне, римляне, персы, арабы, потом разные кавказские народы-эмираты... должен сказать, что историю Дагестана как такового я не знаю от слова совсем, и понятия не имею, как эти края вообще получили такое название. Тем не менее, можно сказать, что тогда вопрос о том, что «в обозримое время я туда доеду» был решен.
Поначалу, правда, речь шла об экскурсии. Определенная нервозность по поводу «Кавказа» меня не отпускала, а организованная группа придает какое-то большее ощущение уверенности... хотя понятно, что это — самоубеждение. И вообще, на организованную группу как раз нападут скорее, чем на шатающегося туда-сюда одиночку... Но форму поездки в итоге определило не это, а то, что из Астрахани все туры в Дербент - «совмещенные с чем-то». Обычно идет Избербаш-Дербент-Грозный. При этом ночевка как раз в Избербаше, а на Дербент отводится пара часов на посещение крепости... мне же хотелось побольше полазать по самому городу, формат же совмещения почти не оставлял такой возможности — ночуем-то не в Дербенте, значит, даже на свободное время так просто не выберешься. В итоге решил ехать сам по себе, обычным рейсовым автобусом...
Здесь стоило бы сочинить еще и длинное эссе на тему транспорта дальнего действия и моего к нему отношения и предпочтений... но лень. Скажу так — это был... второй в моей жизни выезд на дальнем ночном автобусе. Дело сие для меня до сих пор... непривычное, но вариантов особо не было — поезда «на Баку», проходящие и Астрахань, и Дербент, в последний приходят в на редкость неудобное время.
Историю Дербента я очень сильно раздерганно упоминал выше, а вообще я пока еще не настолько хорошо ее знаю, кроме как в рамках «крепость над Каспийскими Вратами», потом «сасанидский город», «длинные стены», «взятие стен хазарским каганатом», «Арабский Халифат, реванш по хазарам, оказавшийся пирровой победой», «распадение Халифата и всякие разные эмираты», «снова Персия, только теперь уже глубоко Средневековая», «Персидский поход Петра I и присоединение Прикаспия», «постройка «русского города»». Поэтому в качестве исторической справки — снимок еще одного стенда в Москве, а сама эта «летопись Дербента» помещена на воротах его цитадели, но там я почему-то забыл ее заснять.


Дальше... обычно принято что-то сказать об «общем колорите города». Начну я с двух «главных видов» - вот так выглядит Дербент, если посмотреть на него с начинающих подниматься отрогов гор...

А вот так — наоборот, практически от моря (если ориентироваться по предыдущему кадру — то слева мы видим нечто вроде стены с башнями, чуть правее центра кадра через улицу от стены — дом с зеленой крышей, а еще правее этого дома к морю уходит улица; вот от «приморского» ее окончания и сделан второй вид):


ВАЖНОЕ УТОЧНЕНИЕ: - это ПЕРВОЕ мое пребывание в Дербенте, и ко второму, о котором речь будет позже, кое-что из видов поменялось. Например, стройки на снимке выше были завершены...

Собственно, отсюда хорошо понятно, почему это место назвали «Каспийскими вратами», отчего именно здесь поставили крепость, а потом и вовсе протянули стены. Море — вот оно, и не пройдешь и трех километров, как узкая полоска сменяется горными отрогами. Так-то для человека, бывавшего на Черноморском побережье Кавказа или на ЮБК, ничего удивительного... но вот тут, насколько понимаю, это не полоса, а именно что ТОЧКА сближения гор и моря. Севернее и южнее Кавказ отступает сильнее.
Далее надо понимать, что когда я сюда ехал — ожидал, под впечатлениями от рассказов Ильи-Варандея о колорите Средней Азии, чего-то... запредельно непривычного. Ерунда. Конечно, глупо говорить, что за два дня я узнал, что такое Дагестан — тем более если учесть, что Дербент, насколько я понимаю, город и по здешним меркам выдающийся. Но в целом...может быть, попади я сюда из Москвы — и получил бы какую-то толику «колорита Востока», но после «прикаспийской Одессы» - Астрахани... женщинами в хиджабах, базаром на три квартала и муэдзинами с минаретов удивить уже трудно. При этом не сказал бы, что тех же самых хиджабов тут было бы НАСТОЛЬКО больше, чем в Астрахани, чтобы это бросалось в глаза — а при том хватает и девушек в шортиках, и мужиков в слансах. Да, люди несколько чаще, чем где бы то ни было мне попадалось прежде, при встрече говорят друг другу «Салам алейкум». Да, попадаются магазины «исламской одежды». И даже «исламской моды». Но вот уже особых проблем с покупкой спиртных напитков тут нет (проблема, с которой поначалу столкнулся в этом плане я, была связана не с тем, Дагестан это, Астрахань, Волгоград или Вологда, а с тем, что я пошел искать магазин разливного пива, не зная города — и углубился в территорию к северу от северного же автовокзала, которая занята ОГРОМНЫМ рынком стройматериалов и товаров для ремонта). Да, люди конечно в основном «кавказской» внешности (бредовое, вообще говоря, слово. Сразу не замечаешь, а уж если не задумываться — так и вовсе... но если чеченца от дагестанца, может быть, отличишь и не сразу, то вот дагестанец, грузин и армянин друг на друга совсем даже не похожи) — но и народа «славянской» наружности хватает. В общем, ощущения, что «попал в чужую среду» - нет... с поправкой на то, что, как уже сказано выше, сам по себе город необычен по целой куче разнообразных причин. Надеюсь, мой набор снимков это в достаточной мере отражает...

В общем, хотя фактически выгружался из автобуса я в другом месте, но правильнее всего будет сказать, что начался для меня Дербент вот с этой площади со стеллой и какими-то мелкими пальмами вокруг:

Наверное, потому, что по расписанию автобус должен был приезжать именно сюда — слева здесь находится автовокзал «Дербент-север». Но по факту высадил он меня в совсем другом месте — за автостанцией начинается тот самый огромный «строительно-рыночный» район, а когда он заканчивается, то как раз в этом месте находится развилка — дорога от Махачкалы разделяется на улицу в центр (приходящую на эту самую площадь) и на объездную. Автобус уходит на последнюю и в итоге чешет на автовокзал «Южный», тех же, кому, как мне, надо в центр, на развилке уже поджидают таксисты. Когда шофер описал по площади со стелой круг, и я посмотрел на нее с другой стороны...

… то впереди показалось то, что составляло — как я тогда думал - «финальную цель» мой вылазки — Дербентская крепость на отрогах Кавказа:

Здесь уже хорошо видно, так сказать, «устройство» старого Дербента: от «правого» (северного) и «левого» (южного) углов передней крепостной стены с воротами (арка в квадратной башне, над ней два ряда то ли окон, то ли бойниц) отходят, спускаясь с горы, две «длинные» стены, которыми сасанидский шах перегородил «Каспийские Ворота». У крепости здесь видны и передняя, ближняя к нам стена, и задняя — крепость сама расположена на уступе горы; так вот, слева и выше от башни с воротами видно самую высокую часть оной крепости — и оттуда стена уходила дальше, в горы, и как я потом узнал, если чуть-чуть туда углубиться, то неподалеку можно найти кое-какие остатки... но тогда я этого не знал, поэтому «горные стены» моим рассказом останутся неохваченными. Пока что…

Понятно, что кадры выше я снимал уже не из такси, а позже, когда уже разобрался с гостиницей и отправился гулять. Но пошел я именно так- добрался до площади, а потом пошел налево от предыдущего кадра, по одной из главных местных улиц:



И вот что пока идешь, что сейчас, разглядывая эти кадры, задумываешься — ведь пока крепости в поле зрения нет, казалось бы, ничего особо примечательного нет, город как город. Потом всматриваешься внимательнее — и понимаешь, например, что неказистые двухэтажные домики на кадре выше сложены какой-то такой кладкой, из такого камня, который мне до сих пор нигде не попадался. По крайней мере, на российских просторах... С другой стороны, следующий вид (это обратно с той точки, где снят предыдущий) необычен разве что рядком растений со стреловидными листьями (кажется, это юкка) — видно, что город южный в полном смысле этого слова (пальмы на площади-со-стелой я тогда еще не заметил):

К слову сказать, вот сейчас на этих кадрах мне бросается в глаза — небо. По одной его вот этой белесой синеве, как мне кажется, видно, что тут — жарко, а ведь на дворе — вторые майские! Я очень сильно ошибся с погодой, увидел на Гисметео прогноз, что не выше 18 градусов, при том, что в Астрахани уже было двадцать и выше...

Между тем, стоит сдвинуться буквально на пару метров от места предыдущих кадров, и впереди начинает просматриваться нечто, выбивающееся из ряда уличной застройки:

Подхожу ближе — и вижу: да, это в самом деле городская стена, одна из тех самых, «длинных». Правда, проезд в ней как-то не сильно похож на ворота персидско-арабских времен:

И не то, чтобы я никогда не видел картинки «крепостная стена разрезает городскую застройку» - видел, и не раз, в Пскове, например, или в Смоленске... а все равно тут какое-то совершенно другое ощущение.

Частный сектор и магазинчики примыкают к стене вплотную, так что, как позже выяснилось, «прогуляться вдоль всей стены» невозможно в принципе — в нее натурально упираются чьи-то огороды. Башня весьма массивная:

А вот сама стена не сказать что очень уж большой толщины — или это я привык к кремлевским стенам более поздних времен, строившимся уже под отпор артиллерии?

Я попробовал заглянуть в калитку с «внутренней» (а мы подошли «снаружи», с той стороны, с которой подкатывали под эту стену тюркские и хазарские всадники) стороны «налево» от первого кадра с воротами — но особо далеко ничего не видно, обзор загораживают какие-то хозяйственные постройки. Кстати, по-моему, вот этот кусок стены — единственный, на котором сохранились «зубцы» вот этой определенно «восточной» формы. Интересно, они еще сасанидские, или уже арабами устроены?

Уже потом я узнал, что это не просто пролом в стене под современную городскую улицу, а таки одни из старых ворот — Даш-Капы, или Ворота Камня, по дороге, которая вела к городским каменоломням. И еще в 50-х годах прошлого века они выглядели вот так:

Впрочем, и это был уже перестроенный вариант; так-то ворота обвалились еще в 30-е, и тогда же исчез надвратный камень, упоминавший их то ли постройку, то ли реконструкцию 8 «856 году хиджры», то есть 1452 году по нашему счету). А в 1965-м их и вовсе разобрали, чтобы расширить проезд — как я понимаю, все равно они уже были «новоделом», а улица, по которой я сюда пришел, и сейчас остается одной из главных в городе, а тогда не было даже объездной.

Так или иначе... поначалу у меня была мысль прогуляться сначала вдоль стены к морю, но уже видно, почему это оказалось невозможно. Так что я повернул направо и стал неспешно подниматься к сторону крепости там, где когда-то могли проезжать хазарские разъезды (шучу, конечно, никакой вражина так близко от стены не ездил бы).

И вот тут, на фоне тогда активно выкладываемой Ильей-Варандеем среднеазиатской серии, мне впервые подумалось, что что-то «махалльное» в этом виде за стеной есть...

Кажется, как раз в Пскове попадаются порой примерно такие виды — но даже «современное» окружение по правой стороне напоминало, что это не Псков, я уже не говорю о все более жарком солнце над головой (дело шло к полудню):

Пожалуй, это самая доступная часть стен, вдоль которой обустроили тихую прогулочную зону. Ближе к крепости на южной стене будет нечто в таком роде, но уж больно крутой там уклон... Башни стоят часто, что тоже, насколько помню, четко указывает на «доартиллерийское» прошлое крепости:

По дороге попалась зона то ли раскопок, то ли просто «склада находок» под полуразобранным тентом:

В тот момент, проходя мимо, я был уверен, что это — надгробные камни; потом, увидев некоторые из сохранившихся ворот, а тем более прочитав про таблички с надписями, находившиеся над воротами, теперь вот думаю — а не могут ли это как раз они и быть? И если это они, то нет ли среди них той самой таблички с обвалившихся в 30-х годах «Ворот Камня»?

А с обратной стороны к стене натурально примыкают участки частного сектора. Вон, кажется, кто-то и мангал на сасанидский парапет выставил:

Башни сменяют одна другую, А уклон тем временем становится все круче. Иногда я просто останавливался, прислонившись плечом к этим блокам, и пытался осознать-ощутить нечто неосязаемое, прикосновение к чему-то, от чего жизнь нашей страны и нашей культуры в целом бесконечно далека; это даже не окраины Византии в Крыму и не «Восток» среднего Повольжья, с которым наша история была тесно связана еще со времен Волжской Булгарии...

Ну а ощутимость подъема визуально еще заметнее, если посмотреть назад. И нет, все же это еще не тот «восток», о котором писал Илья-Варандей, «махалли» выглядят не так. В них, сколь помнится, окна-двери домов во внутренние дворы выходят, а тут — на улицу. И все же материал, из которого тут строят дома, просто-таки «перекликается» с камнем, из которого сложена стена напротив:

Улица между тем взбиралась все круче, лесенки на прогулочной части попадались чаще, а ступенек в них становилось больше. Хотя, по совсем детским воспоминаниям, к Черному морю Кавказ выходит еще резче, и крутизна склонов там еще более впечатляет, чем тут, на Каспии:

Между тем, впереди на стене стало видно какое-то крупное возвышение, и я перебрался на другую сторону, чтобы присмотреться получше. Зрение не подвело — это следующие из северных ворот, вторые, если считать от пока еще далекой впереди крепости:

Практически с того же места я еще раз бросил взгляд назад — на улицу, на стену, а также на постепенно начинающее просматриваться поодаль Каспийское море:


Сами ворота называются Кырхляр-капы «Ворота Сорока» - по кладбищу, дорога к которому проходила через них. Арабы называли их еще Большими Воротами, или Воротами Священной Войны — потому что именно отсюда выходили войска эмиров, а то и самого халифа, на войну с северными степняками. Созданы ворота в VI веке персами, подновлены в VIII веке арабами, львиные головы над проемом упоминаются как минимум в Х, а о Священно-Воинских делах говорит надпись 1439 года, помещенная между львами (беру с сайта pro-derbent.ru, в подробности, как именно по тексту надписи расшифровывать год ее создания): «Во время шаха Халиля — предводителя это укрепление приведено в порядок, и эта крепость стала надежным укрытием. Смута Яджуджа возвратилась назад, как при Искандере. Так, что слава этой постройки распространилась в городе неверных. Да будет благословенным основание его стен до дня собрания! Да продлится его царство многие века! Будь вестником полученного известия о года. Если хочешь вычислить дату того, то возьми слово «мухбир»». (Оказывается, есть легенда, которая приписывает постройку города и преграждающих стен еще Искандеру, то есть Александру Македонскому, воевавшему с народом Яджудж (насколько помню, собирательное название, у арабов соответствующее еврейским «Гог и Магог»). На том же сайте сказано, что в названный год этими краями правил шах Уллах, интересно, почему тогда тут он назван Халил? Равно как не знаю, что такое «город неверных», вроде бы к северу в 1430-х годах были осколки Орды, вполне себе мусульманские; впрочем, то, что шахи Ирана — сами поднявшиеся на волне того, что скинули со своей страны местную монгольскую династию Чингисидов — Ильханов, с этими ордынцами могли воевать, более чем реально. А еще вроде как на этой стене есть надпись поменьше, оставленная мастером, руководившим этими работами на участке от цитадели и до этих самых ворот; но я ее не разглядел. Я и большую-то надпись приметил, только рассматривая снимки по возвращении. «По месту» же я был просто заворожен самой картинкой, как в эти древние ворота проезжает здоровенный черный джип...

И вот тут меня на ровном месте подвел простейший факт — отсутствие у меня подробной карты старого Дербента. Принтер на работе печатал очень бледно, так что распечатку с Гугла взять с собой не получилось... и я не понял, как можно продолжить путь вперед, вдоль стены. Уже потом, разглядывая карты по возвращении, я понял, что возле магазина у ворот (на фото он справа за кадром) есть начало лестницы, ведущей вверх; а с внутренней стороны можно было миновать квартал и повернуть направо-вверх — и выйти к следующим воротам, первым от цитадели. Но я этого не знал. Поэтому, потыкавшись туда-сюда, повернул в ворота и пошел по улице к южной стене...
Вот так «Ворота Сорока» выглядят изнутри, с прилегающими постройками. Эта часть уже стопроцентно называется «старым городом» (ниже, ближе к Каспию, между стен лежит «русский», уездный город имперских времен — но он у меня был на второй день):

(Небольшой АПД: Кстати, в блоге человека, который описал Дербент куда более наукообразно, чем я (ссылку дам в конце рассказа) я вычитал, что из «прямоугольного» облика этих ворот следует то, что они как раз-таки и построены при Сасанидах. Арабские ворота были уже с круглыми сводами, такие будут на южной стене... А еще с наружной стороны над воротами, по сторонам, видны фигуры львов. Которые у персов почитались, а вот у арабов ислам запрещает изображать живое! Еще одно изображение какой-то зверюги из рода кошачьих опять же будет на южной стене.)
Некоторые места, впрочем, заставляли невольно вспомнить о «Бриллиантовой Руке» и метаниях Семен Семеныча в «последнем иностранном порту перед возвращением на Родину»:
(И снова АПД: вот куда-то сюда и надо было сворачивать, чтобы попасть к первым от крепости воротам! Но это в итоге осталось на второе «хождение», о котором будет отдельная история... и таки да, Семен Семенычем себя в той части старого города ощущаешь весьма отчетливо).

И я пока все еще регулярно оглядывался на ворота... (АПД: и ухитрился у себя за правым плечом проглядеть в тот раз историческую квартальную мечеть VIII века...)

Где-то в этом районе находится одно из самых старых не-оборонительных сооружения Дербента — Джума-мечеть VII века, то есть времен, когда вот только-только не стало Сасанидов, и бывший Древний Иран стал частью Халифата... не помню точно, где. Если встать спиной к воротам, то надо свернуть в какой-то отнорок направо... и я оказался в ее дворе. (АПД: вот тут при написании отчета память меня подвела. Джума-мечеть не на этой улицей, а на параллельной, выше по склону, ближе к крепости). И вот хоть смейся, хоть плач — но мне там натурально стало не по себе. Какое-то четкое ощущение, что я нахожусь НЕ ТАМ, где мне следовало бы быть. Из двери сбоку вышел дядька — я так и не спросил, служит он как-то при мечети, или в этот двор просто еще и двери окрестных домов выходят... объяснил, что да, это вот она и есть, я стою в ее дворе, а вход вон там. Пытался успокоить, что «все нормально», и плохого человека Аллах сюда просто не пустил бы, если на то пошло... я извинился и заходить не рискнул. Тем более у меня и мысли не возникало искать там места, чтобы хоть что-то сфотографировать... так что снимков Джума-мечети у меня нет. Так что привожу «не свою», но это именно тот самый двор:

(Надо бы было поставить ссылку, откуда снимок, но я наглухо не помню, откуда я его взял. Кажется, просто вбил в гугл "Джума-мечеть в Дербенте", перешел на вкладку "картинки", узнал на одной из них запомнившийся двор и сохранил, даже не посмотрев, с какого она сайта...)

Между тем путь мне пересекла перпендикулярная улица, по которой был хороший вид в сторону Каспия. Но если бы я тогда догадался свернуть в противоположную, сторону, наверх...

То смог бы показать северную стену в более полной форме. Увы, не догадался. Поэтому первых ее ворот, Джарчи-капы, Ворот Глашатая (около них глашатаи правителя оглашали повеления оного), или ворот Беглецов (когда в 716 году арабский полководец взял Дербент, принадлежавший хазарам, они покидали город именно через них), или же, как назвали их после присоединения Дербента к России, Водяных (они вели к обильным ключам и родникам) — этих ворот в моей подборке нет. Впрочем, на сайте про Дербент сказано, что они все равно сильно перестроены, и надпись в их арке говорит о работах в 1636 году, а нынешний свод и вовсе выполнен русским военинженером в 1812.
Между тем отсюда уже неплохо видно Каспий, а также некое церковное строение, сразу напомнившее мне о том, что, когда крепость Дербента только появилась, принадлежали эти земли «вассальной» Риму Армении (кавычки, ибо анахронизм, но я не помню, как эта форма зависимости называлась):

Позже оказалось, что ассоциации меня не подвели, и это и в самом деле армянская церковь - правда, не римских времен - она вообще XIX века. И сейчас не действующая.... Но в тот раз я пошел дальше вперед, не сворачивая ни вверх, ни вниз, перед тем, правда, запечатлев вот такую сценку:

Это «моя» улица, по-моему, вид назад, к Воротам Сорока. Еле разминулись мы с этой газелью. Впрочем, маршрутки тут не ходят — газелька была «залетная». Но впечатляет едва ли не больше джипа в воротах!

А между тем впереди снова показались ворота! Это я подходил ко второй, южной крепостной стене.

Около них я обнаружил ведущую наверх, на верхушку надвратной башни, лестницу — и полез туда, решив снять несколько видов Дербента с парапета «длинной стены». Вниз, в сторону моря (стена на этом месте обрывается, южная вообще сохранилась намного хуже северной):

Наверх, в сторону цитадели — впрочем, вид получился не самым впечатляющим, потому что в этом месте некоторые дома не то что пристроены к стене, а натурально «встроены» в нее!

Назад, на улицу, по которой пришел, в сторону северной стены:

И снова «вниз», но теперь не столько вдоль стены, сколько на старый город между двух стен. Для ориентира — улица Гагарина, по которой я подошел к первым на своем пути воротам, к Воротам Камня, проходит чуть дальше армянской церкви (вот теперь кстати видно, что первый кадр с этой церковью я снимал с зумом — не так уж она тут и близко). Но туда я отправился только на второй день, и шел «снизу», со стороны моря.

И только вида на юг я почему-то оттуда не снял... Затем спустился и вышел уже вне пределов старого города, откуда наконец посмотрел и на сами ворота. Называются они Орта-капы, Средние Ворота, по тогдашнему названию прилегающего городского района «Средний Холм». И это был парадный въезд в Дербент тех времен (не забываем, что это была пограничная крепость на северном рубеже древнего Ирана, а позже Халифата). В кладке тут выявили следы работ VI, XIV, XV и XIX веков...

А мне очень интересно — вот эта «кошачья» фигура над воротами (пардон... сказано, что тоже фигура льва, хотя ИМХО — не похож), она арабская, или еще сасанидская? Ислам вроде бы запрещает изображать живых существ — или только людей? Также только тут я обратил внимание на наличие надписи над аркой ворот:

Надпись арабская и говорит о 435 годе хиджры, то есть 1043 по нашему. «Во имя Аллаха милостивого и милосердного. Эта работа Лютф-Уллаха Бен Хасана Ахмада бен Абу Али и Емена бен Баята. В месяце раджаб в году от хиджры пророка спустя пять и тридцать и четыреста. Во имя Аллаха милостивого и милосердного. Нет Бога кроме Аллаха. Мухаммед посланник Аллаха. Да помилует его Аллах!»
(АПД: во второе хождение я до этих ворот не добрался, но, собирая материалы к выезду, прочитал и про этого льва, и про тех, что на Воротах Сорока, что львы вроде бы таки сасанидские. Про то, что у этих ворот, Средних, видно много слоев перестроек, я выше написал в основном тексте - так вот, лев укреплен на стене "сасанидской" кладки, и сам проем ворот там - простой прямоугольный, а это тоже "архаичный" признак. Арабы только украсили эту часть надписью и стрельчатым обрамлением... и пристроили дополнительный слой на переднем плане, за которым теперь льва снаружи не сразу и разглядишь).

Здесь я повернул наверх и начал подниматься к крепости по уже весьма крутому уклону. Хотел бы сказать — очень крутому, но это было бы неверно. ОЧЕНЬ крутой подъем мне еще предстоял...

Но здесь стоит оглянуться и бросить взгляд назад, на вот эти, пожалуй, самые запомнившиеся мне ворота. Стена худо-бедно уходит дальше вниз, но я вот как-то не догадался сходить туда по этому узкому проходу вдоль нее. Возможно, все еще был под впечатлением от Джума-мечети, «тень» которой, кажется, висела надо мной все время, пока я бродил по Старому Городу? Только составляя вот этот рассказ, я узнал, что ниже, видимо, как раз по этому вот проходу туда и можно попасть, сохранились еще одни ворота южной стены — но я их так и не увидел...

И да, трактор на снимке - «это не баг, это фича», как и маршрутка на улице чуть выше. Такое вот сочетание современного катерпиллера, или как они там называются, проезжающего под надписью арабских шейхов... Впрочем, в ворота он не поехал, а попыхтел мне вслед наверх, вдоль стены. Впрочем, не уверен, что эту часть и стеной-то можно назвать — здесь древнеперсидские камни стали частью стен нынешнего «частного сектора». Ну так я и слышал про «плохую сохранность южной стены» еще до поездки.

Но вот стена снова становится стеной, а впереди видны очередные ворота. А также начинает просматриваться подъем, который мне предстояло одолеть, чтобы добраться до Цитадели — даже отсюда лесенка впечатляла... А трактор тем временем меня обогнал, пока я все это снимал.

Отсюда снова бросил взгляд назад — можно оценить, что подъем уже был достаточно серьезный. А если вспомнить, что начинался мой рассказ вон там, на уровне домов, стоящих ровнехонько до самого виднеющегося на заднем плане моря... К мелкому проходу в стене я не подошел, и даже не знаю, насколько он, так сказать, аутентичен и для чего когда-то был сделан. Какой-то «продух» для вылазок при осаде? Но это выход на юг от старого города между стен, а осаждали Дербент обычно с севера... Здесь стену не просто не тронули частными строениями, но даже попытались реставрировать. Мне кажется, что все же лучше был бы честно облупившийся верх... здесь сразу бросается в глаза какая-то искусственность.

Все, прямая «улица» к крепости заканчивается, и, как я понимаю, многие оставляют свои машины прямо здесь. Вообще-то, можно проехать и выше, и там даже еще есть парковка — улица заворачивает влево от ворот, и небольшим «тещиным языком» выводит на невидимую тут за зеленью площадку наверху (в ее сторону сворачивает налево и пешеходная лестница). Прикидывая план похода-осмотра, я тоже предполагал, что придется подниматься именно так — лестницы на гугл-картах сверху не разглядеть. Но раз паркуются тут, значит, подняться по этой самой лестнице — для многих, кто и с машиной, представляет некий шик?

Ворота же называются Баят-капы, и когда-то они были первыми по счету от крепости (но это «когда-то» было весьма давно — к IX-X векам уже имелись еще одни, ближе к цитадели, они еще будут впереди). Названы ворота то ли по именованию тюркского народа, представителей которого возле них поселил один из шахов Персии XVI века, то ли от слова «баях» - «старый, ветхий» - потому как были эти ворота едва ли не самыми старыми во всем комплексе, построены если и не при строительстве (при Сасанидах), то при первой реконструкции стен при арабах. Когда-то надвратная надпись упоминала 153 год хиджры, то есть 771 по нашему счету. В любом случае, от ТЕХ ворот тут сейчас нет ничего — нынешние ворота построены уже после того, как Дербент, вместе со всем этим краем, присоединился к Российской Империи, в 1811 году.

Возникает вопрос — ведь у Льва Гумилева точно говорилось о «сасанидских» камнях, применительно к Дербентской стене, однако вот — все встреченные пока ворота построены «в ХХХ году хиджры». Может быть, при доисламских персах построены только сами стены? А ворота устраивались позже, при арабской реконструкции?
(АПД: собственно, вопрос возник у меня в процессе прогулки. Так-то на него уже отвечено выше в апдейтах - некоторые ворота сохранили самый архаичный, времен Сасанидов, "слой" строительства. Но в основном все подвергались перестройкам и реконструкциям, и именно при Халифате эти события увековечивали надписями... Впрочем, тему надписей оставлю до рассказа о втором хождении. Многое про означенные надписи я в первый приезд попросту не знал, и узнал, только когда дописывал этот рассказ (а писался он у меня примерно в три этапа, с большими перерывами)).
Рядом с воротами стояли всякие информационные стенды, в том числе про какие-то петроглифы. Я не мог факт их существование в контексте Дербента вообще не отметить, хотя, понятное дело, ни в какую конкретику на их счет не углублялся. Если уж я в самом Дербенте-то не все сумел увидеть, куда мне было «на писаницы» ездить...

Между тем, справа уже хорошо видно лестницу, по которой мне предстояло взбираться в Цитадель. Поначалу я думал, что подъем будет по «языку» дороги, уходящей там влево — но, увидев лестницу, разумеется, отдал предпочтение ей. Теперь вот думаю — может быть, зря?.. Или по крайней мере, стоило лезть не так усердно, как я?

Как ни странно, сама по себе Цитадель меня интересовала... ну не то чтобы меньше всего, но система «длинных стен» была мне гораздо интереснее. Крепость же... умом понятно, что это самая старая часть города. И самая отреставрированная — вот только когда я стоял и смотрел на эти, несомненно, впечатляющие махины...

Может быть, не побывай я до того в том же Пскове, они впечатлили бы меня куда больше. Впрочем, стена Цитадели тут идет поперек вида. Справа подходит примыкающий участок Южной стены. И в ней же — последние увиденные мною ворота. Ну, если не считать ворот самой Цитадели.

Эти ворота называются либо Кала-капы (ворота к крепости), либо Хан-капы (ворота хана — видимо, потому, что кому могли понадобиться дополнительные ворота, ведущие не в городские кварталы, или махалли, или как они тут назывались, а к главному входу в крепость? Наверное, правителю, приказавшему их устроить. Уж не знаю, насколько справедливо вообще эту «арочку» называть воротами. Так, частная калитка для хана И вот запутался я насчет времени их постройки — там, где я беру информацию по всем дербентским воротам, сказано, что сооружены они в XVIII веке по повелению правителя здешнего тогдашнего ханства, о котором я, как не-специалист, ничего не слышал — Кубинского. Но при том при обсуждении следующих по стене и предыдущих по ходу моего пути Баят-капы упоминалось, что уже в Х веке арабские историки говорили о том, что ворот Кала-капы ПРЕЖДЕ не было... когда же их все-таки устроили?

Здесь, наверху, я остановился довольно надолго — пытался отдышаться после подъема, разглядывал вид на город внизу, на наконец развернувшийся во всей красе Каспий... Такой вот он, Дербент — море и горы. Там, где я прочертил красный отрезок, проходит северная стена, ближний ко мне его конец — место, где я в первый раз вышел к северной стене.

Кадр главных ворот цитадели у меня получился не очень — в сети можно найти более «показательные», я снимал слишком близко. Да и от подъема еще не отошел к тому моменту. Над воротами есть надпись, где упоминается шах Аббас — то есть, конкретно вот эти ворота строились примерно во время правления Годунова, конец XVI – начало XVII века; правда, сказано, что внешний вид их определен скорее перестройкой уже после Каспийского похода Петра I. Над воротами находилась канцелярия правителя, а сейчас там музей. Исторический.
Отсюда я решил попробовать снять нечто вроде панорамы...
Этот кусок — одно из моих «упущений». Та часть старого города, куда я так и не дошел; участок северной стены поблизости от Цитадели. Где-то тут должны быть не увиденные мной первые от Цитадели северные ворота — может быть там, где над зеленой крышей торчит что-то вроде древней круглой башенки?

А вот здесь — очень условно — вид на первую часть моего маршрута. Красным кружком примерно отмечаю место, где я вышел к северной стене, а если посмотреть правее группы крон деревьев справа от центра — то виден серый купол Джума-мечети.

Его же видно чуть левее центра здесь, а по самому центру можно разглядеть армянский собор на площади в старом городе, куда я дошел только во второй день. А справа проходит улица вдоль южной стены, по которой я поднимался к Цитадели...

Так... ладно, все же совсем не показать ворота, через которые идет основной вход в Цитадель, - это как-то неправильно.

Еще раз оговорюсь, что мой снимок этих, восточных, ворот — не самый удачный. Внешняя арка ворот устроена по сути в склоне холма, на котором стоит крепость (в «подпорной» стене, такие и сейчас бывают — но уже не для обороны, понятно, а для укрепления склонов), а вот внутренняя — уже на территории крепости, так что под сводом ворот преодолеваешь довольно крутой подъем. Над воротами (небольшой самоповтор, ну да ладно) в XVIII веке надстроили «административное» здание — сначала там сидели чиновники Дербентского хана, потом эти же помещения уже под Россией занял комендант крепости, и «надвратные» покои стали называть Комендантским домом. Основа ворот, как и всей цитадели — Сасанидская, времен все того же Хосрова I, а потом уже — куча разнообразных перестроек-реставраций-реноваций. Если я правильно понял, то персидскую кладку можно узнать по вот такому сочетанию блоков кладки:

Надпись же над воротами, как я уже писал выше, упоминает шаха Аббаса, современника Бориса Годунова.
Сейчас в комендантском доме разместили музей. Фотографирую я в музеях откровенно плохо; хотел поместить сюда хоть несколько примеров (вооружение арабского воина, какие-то ювелирные цацки как бы не до-персидских времен, еще от сарматов, керамику и т. п.) - но оно все вышло абсолютно смазанным и не резким. Пожалуй, смысл имеет показать только вот это:

Уже сейчас, готовя весь этот текст, я копался в поисках информации «а над какими воротами висела эта надпись» - оказывается, ни над какими. Ее нашли в 2001-м году при раскопках около стен, и сейчас она считается одной из самых старых арабских надписей, известных в мире. Здесь же рядом висит и перевод:

То есть получается, речь идет о какой-то перестройке-усилении дербентских стен, построенных при Кисре, то есть Хосрове, в правление халифа Харуна аль-Рашида (786 — 809 гг), а надпись сделана в 176 году хиджры, то есть в 793 но нашему привычному счету.
Выше я уже цитировал некоторые надписи над воротами, была и одна еще более ранняя, от 771 года — но вот ни ворота те, ни надпись на них не сохранились. Получается, это самая древняя надпись в Дербенте... Или все таки НЕ самая? Уже сейчас, копаясь в поисках информации по надписи-из-музея, я наткнулся на фейсбук Дербентского Историко-архитектурного и художественного музея-заповедника, где приводят вот такую картинку:

Это уже не арабские финтифлюшки, это как раз-таки сасанидские, персидские знаки! Цитирую с фейсбука - «Лексика надписей немногочисленна и однообразна. В подавляющем большинстве надписей, в 22 из 32, повторяется имя и титул одного и того же лица и одни и те же стандартные выражения: «Дариуш амаргар Адурбадагана», «Отсюда выше Дариуш амаргар Адурбадагана», «Это и отсюда выше сделал Дариуш амаргар Адурбадагана», «Дариуш». По мнению исследователей, они служили разметкой, контрольными отметками, средством учета и контроля над строительством в ходе кладки дербентской фортификационной стены.» И встречается эта красота на камнях кладки северной стены, вдоль которой я ведь и шел... как бы самому нечто подобное найти и углядеть? Попробую... если получится доехать до Дербента снова, чего бы мне, конечно же, очень хотелось. (АПД: во втором дербентском хождении мне это таки удалось).
(АПД: Ладно, таки немножко снимков из музея. Монеты XII века - не дербентские, Ильдегизиды правили южнее, на юго-востоке Азербайджана и севере Ирана:

Цитата из Википедии про основателя династии - и теперь припоминаю, я встречал историю этого парня
в книгах Льва Гумилева (а помним, что во многом этим книгам я обязан вообще своим интересом к Дербенту): Шамсаддин Ильдегиз был по происхождению кыпчаком, проданным в рабство. Сначала служил сельджукскому визирю Сумайрами, а в 1122 году попал к султану Масуду ибн Мухаммеду (1133—1152), который в 1136 году назначает его наместником Аррана, с резиденцией в Барде. Постепенно расправившись с местными эмирами, Ильдегиз начинает контролировать и весь Азербайджан (историческая область главным образом на северо-западе Ирана).

А последнему, пятому по счету, из этих самых Ильдегизидов, повезло попасть "под раздачу" сначала монголам в 1220-м, причем, как ни странно, монгольское нашествие с правлением династии не покончило, - а потом, через 5 лет, Джелаладдину, сыну последнего Хорезмшаха, который старался монголам за свою родину отомстить. С Ильдегизидами-то он покончил, но самого его это не спасло, и монголы таки разбили его еще лет через пять, а потом он и вовсе был зарезан... ладно, к Дербенту строго говоря все это не относится...
Клад монет примерно того же периода:

Керамика из Дербента:



Воинская снаряга времен, как я понимаю, все тех же соседей - потомков половецкого раба:

А вот находки до-арабских времен получились совсем уж мутными. Оставим вопрос до-арабского наследия до второго хождения, выше я уже упоминал, что кое-что из этого можно найти и просто гуляя...
Апдейт завершен).

Осмотрев музей, я наконец окончательно отдышался после подъема и, выйдя на территорию цитадели, повернул налево (на юг) и взобрался на стену. Оттуда снова снял панораму, так что просто немного видов на южную часть Дербента с неизменной синевой Каспия на заднем плане...







Последний снимок захватывает еще один кусок из того, что пока что осталось у меня в Дербенте упущенным — к югу от стен Нарын-кала уходит на запад, в предгорья, грунтовка... и вроде как по ней можно пройтись до кое-каких остатков «горных стен». Я, кажется, выше уже говорил, что двумя городскими «длинными» стенами эта «не то чтобы великая и совсем не китайская, но ем-то очень на нее похожая» стена не ограничивалась — горный участок уходил на сорок километров, на протяжении которых регулярно стояли небольшие цитадели-форты, и первая из таковых находится совсем неподалеку, как бы не на вон той горушке за деревьями... но, приехав в Дербент, я этого не знал, да и поначалу был в некоторой растерянности от экзотики этого города. Что ж, повторюсь — надеюсь, мне удастся это наверстать...
Ну и для полноты — вид оттуда же на север:

Прямоугольный параллелепипед в составе стены — это как раз и есть восточный ворота Цитадели с Комендантским домом-музеем. Вообще же говоря, «старый город» между северной и южной стенами на меня произвел куда большее впечатление, чем Цитадель. И теперь, почитав кое-какие сведения, я даже понял, что это мнение — не только мое. Во-первых, по территории цитадели году так в 2015-м ударно прошлись реконструкцией, превратив ее из просто археологического объекта в некий «парк для прогулок с элементами археологии». Во-вторых, я выше уже извел немало текста, расписывая, какой Дербент невероятно древний — а это означает, что и культурный слой здесь огого. И многие раскопанные объекты ученые после изучения попросту закопали обратно...

Вид выше — чуть «левее» предыдущего снимка. На территории Цитадели в XVII-XVIII веках стоял дворец дербентского хана, но «второго Бахчисарая» из Дербента не получилось. Самая сохранившаяся часть дворцового комплекса — это как раз-таки ханская канцелярия, она же Комендантский дом. От самого же дворца по сути сохранились только ворота, которые видны правее центра на этом снимке. К которым, правда, я так и не подошел близко... как-то по территории Цитадели я натурально бродил, как по тому самому парку. Зато относительно неплохо сфотографировал устроенную тут уже при «наших» гауптвахту:

Суровый армейский юмор, впрочем, тут не при чем, насколько я помню, в те времена так назывался банальный гарнизонный склад...
Мимо нее я и отправился к западной части крепости, откуда снял вид на город через территорию Цитадели... вроде миленько, вот только тут даже Комендантского дома с внутренней стороны не разглядеть.

В общем, если я доберусь до Дербента во второй раз, то программа уже вычерчивается — примыкающая к крепости часть северной стены; более внимательный осмотр Цитадели; попытки найти сасанидские надписи по пути вдоль стены; обход крепости с запада и юга снаружи; и наконец, хоть как-то осмотреть остатки Горных стен.
(АПД: смотрим выше. Второй выезд состоялся, программа выполнена, отчет воспоследует).

В западной части Нарын-кала я снял внутренней стороны западные же крепостные ворота:

Они, получается, выводят «вовне» крепости, «полностью к северу» от тогдашнего Дербента, то есть, как раз в ту сторону, откуда во времена хоть Сасанидов, хоть халифата и ожидалось нападение тех, против кого оную крепость и строили, так что, скорее всего, проделали их в стене уже позже, когда расклад сил в регионе стал другим. Снимка же «снаружи» у меня и вовсе нет, говорят, там четко просматривается то, что реконструировали их и вовсе уже под Россией, уже по принципам XIX века.
Зато там я хоть что-то на территории Цитадели заснял относительно вблизи. Это комплекс ханских бань, то есть, видимо, еще одна часть большого «дворцового» комплекса. А полуподземным образом их расположили еще при постройке.

Вот, кстати, чего я так и не понимаю, - так это как все же назывался правитель страны, в состав которой входил Дербент, ко временам да хоть того же Годунова? В надписях — см. выше — упоминался Аббас, но это вроде бы был шах, правитель возрожденной, хоть и уже давно мусульманской, Персии. А хан — это кто? Вассал шаха, князек Дербента и окрестностей? В исторической таблице, которую я приводил на одной из первых картинок в истории, упоминается именно «персидский шах Аббас» под 1606 годом. А вот ханскую канцелярию относят к «правлению Фет-Али хана» (1759 — 1789 годы, вскоре после него в Дербент вошел русский корпус). Комплекс бань отмечен как «XVI-XVII веков». В общем, запутался я с этими ханами-шахами.
Следующий объект я просто про себя тогда назвал «какие-то раскопки», а ведь это будет еще один пункт гипотетического повторного выезда:

Это «цистерна», то есть специализированное «помещение» для запаса воды в крепости, XVI века. Юмор же ситуации с ней состоит в том, что в плане она имеет крестообразную форму — и это стало причиной для домыслов, что мол, ее переделали из раннехристианской церкви. Подробнее об этом всем есть в том ЖЖ, который я использую как источник инфы — ссылку дам в конце, если же очень коротко — то во-первых, не совпадает по высоте культурного слоя (к реконструкции XVI века гипотетическую церковь уже изрядно бы завалило; во-вторых, стрельчатые своды, которые не применялись в раннехристианские времена; в-третьих, нет внятных входов «на уровне пола», которые могли бы использовать верующие и которые опять же подходили бы по высоте; в-четвертых, христианские церкви строго и четко ориентированы по сторонам света, здесь же крест расположен, простите, как бог на душу положит. Но я, повторюсь, не знал, что это такое, поэтому снимков изнутри у меня опять же нет. Зато по соседству с этим местом я натолкнулся на целую россыпь диких тюльпанов:

С северо-западного угла я сделал снимок северной части Дербента (ну как северной части... лучше всего тут видны скорее пригороды, а ближние кварталы города закрыты близлежашим холмом):

А также западной стены «снаружи сверху». Ближе всего видна одна из «башен», или как там это называлось в более новой фортификации, западных ворот цитадели:

Да начал потихоньку, замыкая круг по стенам, пробираться к выходу из Нарын-кала. Вот такой вот получился еще один «вид на город через территорию крепости». Слева виден «купол» над цистерной, чуть правее — бани, а в правой части кадра, по центру вертикально — Комендантский дом и восточные ворота:

А заодно попытался заснять южную стену «снаружи», и кажется, хоть как-то это у меня получилось.

Круглая площадка чуть ниже центра и полукруглая башенка левее оного — это все места вдоль того эпического подъема, который был мною с утра проделан. А спускаться после лестницы мне предстояло по улице, которая уходит к морю от правой стороны здания с зеленой крышей, которое, в свою очередь, можно опознать, если от круглой площадки подниматься взглядом в сторону, опять же, моря.
(АПД: из случайно подслушанного во время второго хождения от одного из экскурсоводов я услышал, что круглая площадка использовалась для проведения казней).
Но в принципе, на этом «смысловую» первую часть рассказа можно считать законченной. На крепость я еще буду оборачиваться, но в целом мне теперь предстоял путь «вниз». На поиски других сохранившихся участков стен, к городскому базару (на который я вышел случайно вот как раз во время этого спуска), в «русский-старый» город XIX века... в основном все это, за исключением возвращения через базар, составляло уже второй день моих блужданий.

И вот на этом месте я последую примеру серьезных трэвел-блоггеров, и разобью пост на части. Да, даже по первому хождению в одну не уложился...

запись создана: 26.09.2019 в 22:43

---

Херсонес, отчет по трехдневному лазанию по руинам.

Рассказывать о том, как я добирался до Херсонеса – история отдельная, может быть, напишу отдельный пост, в целом посвященный всему этому выезду в Севастополь и все прилагающееся. Сейчас – конкретно о самом Херсонесе, мысль доехать до которого у меня неотступно сидела уже с 2007 года – когда мне довелось побывать на раскопках Танаиса под Ростовом.
Как водится, сперва пишу небольшой «исторический очерк», набранный – как и весь этот отчет – по материалам ажно трех путеводителей (ладно, это уже несколько преувеличение – на самом деле, хватило бы и одного…) Итак, основан Херсонес был в ходе Великой Эллинской колонизации, в середине VI века до н.э. Первые поселенцы прибыли с южного берега Черного моря, из полиса Гераклеи Понтийской – и принадлежали они к эллинской народности дорийцев, которые, в отличие от прочих, с местными «варварами» не стремились договариваться, а старались оным варварам с ходу и качественно вломить. Надо сказать, что местные крымские «варвары», некие «тавры», в какой-то мере нарывались сами – если у их берега терпел крушение эллинский корабль, то выживших греков тавры ничтоже сумняшеся приносили в жертву своей главной богине, которая, при своем кровожадном облике, носила нежно-романтическое имя Дева. Что интересно, даже когда тавры перестали представлять опасность, культ этой самой Девы в Херсонесе сохранился. Ее имя входило в ряд богов, которыми клялись приносившие присягу граждане, причем именно как «Дева», несмотря на то, что греки объединили ее образ с Артемидой.
Из Гераклеи же прибыла вторая волна поселенцев – сто лет спустя, в середине V века до н.э. В Гераклее произошло изменение политического строя, к власти пришел единоличный правитель, и «сторонники демократии» предпочли переселиться в Тавриду. С этого-то переселения и начался первый расцвет города. Его территория была расширена, а окрестности, Геркалейский полуостров, на котором нынче собственно и стоит Севастополь, были поделены на земельные наделы, переданные в собственность всем свободным гражданам полиса, и засажены виноградом. Одновременно они серьезно потеснили тавров и начали осваивать всю юго-западную и западную часть Крыма – вплоть до и даже севернее Евпатории (на месте которой основали город Керкенитиду) – те края стали «житницей» Херсонесского государства, поставляющей городу хлеб.
Однако к середине III века до н.э. деятельность этого греческого государства оказалась не по душе населявшим северную часть Крыма скифам. А скифы, не чета предыдущему противнику – таврам, как известно, были народом многочисленным, разнообразным и воевать умели. Да и плодородные земли, занятые пашнями выходцев из Херсонеса, они совершенно справедливо рассудили, что сумеют засевать и сами. И начались войны, длившиеся больше века. И Херсонесу в этих войнах пришлось несладко – государство, как таковое, перестало существовать, были утеряны, и уже никогда больше под руку Херсонеса не вернулись, земли западного Крыма, и в конечном счете в 120 – 110-м годам до н.э. скифы стали угрожать уже самому городу.
У Херсонеса не оставалось иного выхода, кроме как попросить о помощи могущественного в тех краях правителя Понтийского царства, Митридата Евпатора. Вообще, договор с Понтийским царством (в его состав вошла и Гераклея, прежняя «метрополия» Херсонеса, а столицей его был Сионп на южном берегу Черного моря) был заключен еще в 179 году, и его текст даже отыскали при раскопках. Тот откликнулся, прислал войско во главе с полководцем Диофантом, и Диофант в двух кампаниях к 110 году до н.э. полностью разгромил скифов. Однако, платой за эту помощь стало подчинение города Понтийскому царю.
Видимо, чем-то это самое Понтийское царство было херсонеситам исторически неприятно, потому как при первой возможности они предпочли перейти под любую другую руку, только бы подальше от них. Другая рука отыскалась быстро – царь Митрилат давно не на жизнь, а на смерть дрался с активно наступающим Римом (тогда еще не империей). Правящая верхушка Херсонеса предпочла договориться с Римским государством о вхождении города в него на правах автономии. С воцарением в Риме Октавиана Августа это совершилось – жители Херсонеса еще и вовремя «подсуетились», оказав помощь римлянам в борьбе с потомком Митридата, попытавшимся восстановить разбитое и покоренное к тому моменту царство. Однако полноценной частью Римской Империи Херсонес не стал, а оставался союзным «государством», находящимся в «зоне влияния». Тем не менее, в городе и в первую очередь в его окрестностях стояли римские войска.
Что-то я затягиваю… придется дальше «галопом по Европам»… Великое Переселение Народов, как ни странно, Херсонес не затронуло – никакие варварские племена на него не нападали. После разделения Римской Империи город стал частью империи Византийской, и дальнейшая его судьба была уже полностью связана с ней. Поначалу Крым вообще и Херсонес, ставший к тому моменту называться Херсоном, находился под «совместным правлением» Византии и Хазарского каганата, но потом в Хазарии сменилась власть, отношения с Византии и Хазарии испортились, и тогда Херсонес и прилегающие крепости на южном берегу Крыма стали одним из «военных округов» Византии. Херсон был от империи в сильной зависимости, потому как сельское хозяйство там так и не оправилось после разорения скифами, и город испытывал постоянную потребность в поставках продовольствия извне. Основной же деятельностью самих херсонитов стал промысел рыбы, добыча соли и посредническая торговля с народами северного Причерноморья – кочевниками вроде печенегов или позже половцев, а позже и с Киевской Русью, и с Золотой Ордой.
Христианство в Херсоне укоренилось относительно поздно по сравнению с центральными областями Империи – где-то к концу V века. Причем поначалу это было то направление, которое отрицало телесную сущность Христа и полагало иконы и образы святых чуть ли не идолопоклонством, и лишь позднее религия приняла форму ортодоксального православия. Зато итогом стало то, что в VI веке город подвергся серьезной перестройке и перепланировке, когда вместо храмов эллинских богов были выстроены многочисленные грандиозные базилики. К слову о христианстве, думаю, пересказывать «корсунскую легенду» о крещении здесь великого князя Владимира мне не нужно – ее и так все знают. Отмечу только, что именно князю Владимиру первым в истории удалось город захватить – и то не штурмом, а хитростью…
Ну и дальнейшая судьба Херсона полностью повторяет судьбу Византии – вместе с империей он пережил расцвет в X – XI веках, вместе с нею стал клониться к упадку в конце XII. После взятия Константинополя крестоносцами и последующего «возрождения», если это можно было так назвать, того, что осталось от Византии в 1260-х годах Крым оказывается в руках генуэзских купцов, ставших основывать там свои фактории. Не обошли они стороной и Херсон, ставший для них одним из перевалочных пунктов, транзитных портов. В конце века, в 1299 году, Херсон впервые взят штурмом, сожжен и разграблен татарским темником Ногаем, а еще век спустя – мурзой Едигеем. По сути, это и стало для города крахом, и в XV веке он окончательно захирел и был покинут последними жителями. Турки-османы, придя в Крым, застали Херсонес-Херсон уже опустевшим.
Уф, вроде бы все, и теперь непосредственно о том, что сейчас там можно увидеть. Видимо, уже в комментах.

запись создана: 09.05.2011 в 15:32

---

Спасаясь от архива

В который совсем не хочется отправляться. А толком "тем для ведения дайри" все равно до сих пор соорудить не могу... Что б такое из зависшего расконсервировать, чтобы оно могло стать этой самой темой?...

---

Като. Катриона Шашкова. "Река Ведет к Истоку" и последующее

Все мы мечтаем - ну или местали о том, как к нам однажды придет сказка.

А порой случается, что "сказка к нам приходит", а ты понимаешь - эта сказка тебе нахрен не сдалась, и вообще много чему мешает. Зато у тебя есть старшая сестра, которая как раз всегда мечтой о сказке и жила. И ты - благородно и добровольно - отдаешь ей "свой билет в эту сказку"...

Вот только в самом прекрасном сказочном краю водятся свои акулы.

И однажды эта самая сказка стучится в твою дверь - снова. И уже отнюдь не той, красивой и прекрасной стороной.

И что ты станешь делать, когда в твоих руках - юная племянница, восторженная девчонка, еще более радостная от слова "сказка" чем ее матушка, а вместе с тем - "хам, мужик и вообще мужской шовинист", но попутно один из самых умелых и обаятельных людей того сказочного мира?

В который ведет Река. Которая, возможно протекает и мимо твоего дома...

И помни - если кажется, что прилетело великое чудо, и, как и положено в сказке, нас всех сейчас вытащат из бездны - возможно, ты просто недооцениваешь глубину этой бездны?...

но все будет хорошо. Крепись, Саня, крепись!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Кто бы сказал - ни в жизнь не поверил...

...что мне станет интересно посмотреть "Игру Престолов". Однако ж вот...
Видимо, не так часто экранизируют что-то из хоть более-менее знакомого фэнтези. К тому же в случае Мартина я "нейтрален", и вряд ли стану "вылавливать блох".

Так что сижу, приобщаюсь... в конце концов, именно "Игра престолов"-то в свое время мне даже чем-то понравилась. "Запнулся" я на Мартине на третьей книге...

---

ККМ - Новелла 2, глава 2.

Глава 2.
У меня такое ощущение, что я смогу услышать океан, если приложу к уху этот камень, потому что он почти наверняка пересек океан, чтобы попасть сюда из какой-то далекой страны.
«Вы можете слышать океан, даже если не прижмете его к уху – в конце концов, мы по нему путешествуем. Вот, Ваше Величество, прошу вас, вставайте. Или решите наконец, хотите вы встать или спать».
«Вау, качает!»
«Конечно. Мы ведь на корабле».
О да.
Мы путешествуем на корабле, чтобы обрести сильнейшее, наихудшее смертельное оружие в мире: легендарный меч Моргиф, которым может владеть только Мао и который, говорят, спит на острове Ван дер Веер во владениях Шимарона, где живет очень много и только людей.
Потребовалось много убеждений, чтобы склонить Гюнтера, что отправиться в маскировке под видом не вызывающих подозрения людей будет лучшим выбором, чем высылать армаду и подставиться под атаку. Мои черные волосы были выкрашены в красный, чтобы избежать подозрений; когда Гюнтер это увидел, он затрясся, глаза его наполнились слезами, и он застенал: «Мой Король – он…» Да, и когда я стану твоим Шибуей Юури? Я не броские слова о Страже Щибуя, хихи.
Плач был ужасающим, когда он узнал, что не сможет пойти с нами – он умудрился разбить три дорогих на вид бокала в отчаянии. Но было бы полной катастрофой, если бы мы отправились бродить по землям людей с убер-красотой вроде него, и девушки носились бы за ним. И кроме того, если у меня не будет кого-то умного, кто останется в столице и прикроет меня, могут просочиться новости, что короля нет на месте – когда я все это ему объяснил, в ответ я получил вот что: «Я столь презираем вами, Ваше Величество?» Затем, когда я торопливо сказал ему, как один из те боссов высшего полета, что у меня нет к нему особенных чувств вроде приязни или неприязни, пролились слезы. Я не встречал слишком уж много людей с таким примечательным провалом между из внешностью и личностью.
В конце-концов, я как-то смог убедить своего наставника, и покинул страну только вместе с Каку-саном, то есть Конрадом, в сопровождении.
Среди людских королевств Кавалькады, Зондергаарда и Хильдъярда, расположенных за морем от королевства Шинма, Хильдъярд – единственная страна,с которой у королевства Шинма есть дипломатические отношения. Мы прибыли на чужую землю спустя три дна после отправления на торговом корабле из портового города в области Вальде.
Хильдъярд поддерживал отношения с королевством Шинма, несмотря на неприязнь соседних стран, вероятно из благодарности за помощь во время его основания. Но это только официальная сторона; правда в том, что торговля выгоднее, чем остракизм.
Эта страна умеет считать.
Шильдкраут расположен на южной оконечности Хильдъярда. Если бы там был аэропорт, это был бы узел: корабли и люди собираются здесь со всего мира, и это вживую словно карта торговых народов в миниатюре. Закупив некоторые популярные у людей продукты на рынке, мы сели на здоровенный пассажирский корабль, отправляющийся на остров Ван дер Веер.
По крайней мере, таков был план.
На лайнере класса люкс у Гюнтера был резерв местного координатора (видимо, есть люди, связанные с мадзоку, разместившиеся в различных местах на разных территориях, нечто вроде большой схемы разведки), хотя и не уровня «Титаника», по крайней мере настолько же велик, как Пинч-Хиттер-Ник. Мне понадобилось двадцать секунд, чтобы пробежать от одного конца корабля до другого, так что видимо, он имеет сто метров или около того в длину.
Моряки, носящие светло-синюю форму, работают на тесном месте под свернутыми, незапятнанно белыми парусами. Пассажиры, поднимающиеся на борт, одеты в стиле леди и джентльменов примерно восемнадцатого века; от количества богажа, который заносят их носильщики, отвисает челюсть.
«Вау… единственные корабельные плавания, которые у меня были, были на пиратском корабле в Хаконе и Речной лодке Марка Твена в Диснейленде».
«Не знаю насчет первого, но путешествие на речной лодке Марка Твена должно было быть коротким, хмм?»
Мы вполне хорошо вошли в свои роли людей к этому времени: «Молодой господин». «Прекрати, непохоже, что я – Натсуме Соусеки». И «Тогда ты предпочтешь хозяина и слугу?» «Ни в коем случае, я не хочу быть каким-то старым гусаком. Называй меня лучше Гоинкио». «Разве это не сделает тебя еще старше?» - перебрасываемся мы друг с другом.
В конце концов, мы соглашаемся на бездельничающем богатом ребенке и его гувернере, и заставляем швейцара указать нам нашу каюту – вероятно, лучшую на корабле. Все шутки прекращаются, когда мы открываем дверь.
«…Она громадна, вне сомнений, но… эм…»
Гостиная продолжается дальше в спальню. Та вполне просторна. Стены и потолок, даже рама окна красиво украшены. Это не совсем номер в Ритц, но вы никогда не подумали бы, что это на корабле. Конечно, есть ванна и туалет и другие удобства, так же как и диваны и чайный столик, с резными кошачьими лапами. Пол расписан прихотливо переплетенными узорами.
«Зачем тут двойная кровать? Я имею в виду, более важно…»
«Ты опоздал!»
Почему Вольфрам так свободно расселся на двойной кровати?
Я полагаю, что ошарашенный взгляд на лице Конрада означает, что он этого тоже не ожидал.
«Судя по внешнему виду, эта комната обычно бронируется для новобрачных. Я полагаю, Ваше Ве… мои юные господа все еще пребывают в добрачном периоде?»
«Я тоже не знаю, кто отвечает за эту путаницу».
Следующий период посвящен Вольфраму, мучимому жестокой морской болезнью, и так проходит полслеполуденное время. Вот-вот начнется второй день моего путешествия на громадном лайнере класса люкс.
«Пожалуйста, вставайте, Ваше Величество, или вы хотите, чтобы я принес завтрак в постель? Официант уже поставил его на столе».
Голос, все еще близкий к мертвому, доносится из-под одеял:
«Не говорите о еде передо мной…»
«Ох, ладно. Давайте переоденемся, умоемся и пойдем поедим. Я морской болезнью не страдаю».
Вольфрам, который прокрался за нами на корабль и хитростью пролез на борт, устроился перед туалетом, как только мы отплыли. Теперь он истощен и отказывается что-либо есть или пить, даже воду. Он даже ссориться со мной не может. С взъерошенными золотыми волосами на побледневших щеках и слегка прикрытыми глазами, он выглядит словно ангел, который упал на землю и в отчаянии от того, что не может вернуться домой.
«Разве ты вообще ничего не хочешь съесть? Хлеб, или мороженое, или пудинг? Давай хотя бы позовем обслуживание номеров, чтобы попить чего-нибудь принесли. Вроде молока, или апельсинового сока, или может быть, йогурт?»
«Буээээ…»
«Извини! Я думаю, у йогурта противоположный эффект?!»
«Теперь Юури… я имею в виду, Юный Господин, не дразните пациента. Вот, держись, я надену тебе контактные линзы».
Контактные линзы из Шинма, разработанные со всем гением мадзоку, превращают мои глаза в светло-карие. Обычный, красноволосый, кареглазый человек.
«Так у Вольфрама не все в порядке с кораблями, да? Я даже как-то жалею его».
«вот почему я говорил ему не уходить. Но он выглядел столь жалобно, что я потерял желание читать ему лекцию».
Как раз тогда открывается дверь соседней каюты, и кто-то выходит в коридор: элегантно одетый среднего возраста джентльмен, держащий за руку маленькую девочку, которой на вид около пяти. Он не такой высокий, как мадзоку, но он крепкого сложений, и смотрится так, словно перед ним еще несколько лет активной деятельности. Какой деятельности, я не представляю.
Смелая улыбка появляется на лице джентльмена под его подкрученными бежевыми усами, и он медленно идет к нам, держа правую руку на роскошных волосах того же цвета и шляпе на них. Затем…
«Доброе утро!»
«Вах!»
Он одновременно снимает и шляпу, и волосы. Утреннее солнце сверкает на его лысой голове.
Я невольно отступаю назад. Это что-то вроде внезапного выхода носителя парика, или что-то такое?
«Я должен принести извинения, мой господин еще не привык к приветствиям Кавалькады».
Конрад кивает, улыбаясь, положив руку мне на спину.
«Ох, так это было приветствие?»

Контакт с иностранными культурами всегда полон сюрпризов.
Конрад плавно вовлекает его в разговор, прежде, чем станет очевидной мой неуклюжесть. Как и планировалось, я играю стеснительного молодого человека из хорошей семьи.
«Вы собираетесь на завтрак? Моя жена, увы, страдает морской болезнью и отдыхает в каюте. Пойдемте вместе?»
Я полу-прячусь за Конрада так изысканно, как могу и слегка трясу головой, глядя в пол. Это единственный способ для меня выразить, что я думаю о такой идее.
«Как видите, мой господин очень стесняется».
«Ах, мне так жаль это слышать. Когда я услышал, как кто-то рискнул прошмыгнуть на корабль, преследуя своего помолвленного, я удивлялся, что бы это мог быть за цветущий юный красавец…»
Вольфрам, мы стали темой скандала.
Джентльмен средних лет снова надевает шляпу и парик с элегантным выражением лица.
«Я никогда не представлял, что это будет такой милый… о, прошу прощения. Я уверен, у вас своя доля неприятностей… Прошу простить мое запоздалое представление; я – Хискруйф из Миссинаи, а это моя дочь, Беатрис».
Милой должна быть дочь этого мужчины, а не я.
Онаи носит бледно розовое платье, светло коричневые волосы, которые она унаследовала от родителей, связаны в два хвостика. Она пристально смотрит на меня. Я чувствую совершенную неспособность врать перед таким маленьким ребенком, так что могу только предоставить это Конраду.
«мой хозяин – Митсуемон из дома торговцев шелком в Эчиго. Я зовусь Какуношин оттуда же».
«Эчиго? Где это такое?»
«Это к востоку от Экчу».
«Экчу…»
«К северу от Хида».
«Н-ну, вы, похоже, прибыли из в самом деле очень далекой страны».
Полная путаница: большой успех.
Я хотел «Мегуми Фрилоудер», но Конрад – фанат Комона-сама. Довольно странно, звуки названия шелкового торгового дома отдаются эхом в моих ушах.
«И вы, должно быть, направляетесь на Огненный Фестиваль Ван дер Веера?»
«Как можно быть таким идиотом?!»
Слой, угрожающий голос доносится откуда-то поблизости, и я рефлекторно бросаюсь туда. Каку-сан, то есть Какуношин, извиняется перед Хискруйффом и бежит за мной. Мы проходим двери трех люксовых кают на бегу и заворачиваем по коридору кабин первого класса к палубе.
Моряк, который каждым дюймом выглядит морским волком, бьет мальчика, который, видимо, его ученик. Возможно, это как раз возраст, когда люди начинают в этом мире работать, но все же – мальчик выглядит года на два или три моложе, чем я.
Конрад. Который, похоже, почувствовал мои мысли, коротко бормочет: «Пожалуйста, не устраивай сцену».
«Но он всего лишь ребенок!»
«Неплохо было бы, если бы его больше не били?»
Светло карие глаза обратились, вперившись в мои, полностью сдвигаясь в роль.
«Я заявляю, Юный Господин, ваши капризы меня убьют».
Я ощущаю себя теперь полностью расточительным ребенком; мой затылок болит.
«На этом корабле ученики так рано получают тумаков?»
«Закрой свой рот, я делаю что хочу с… ах, мои нижайшие извинения за такую безобразную сцену, сэр».
Поведение моряка меняется, едва он понимает, что мы – пассажиры выше первого класса.
«Но что я могу поделать, когда он так по-дурацки ошибается, а?»
«Это портит настроение моему господину».
«Аааах… так этот юный джентльмен – ваш господин?»
Конрад что-то передает моряку – вероятно, деньги. Человек оборачивается через плечо, глядя на меня. Он недовольно ухмыляется и чешет подбородок.
«Хорошо! Я уверен, что позаботился о нем достаточно. Мои извинения за неудобства, ваши благородия!»
«Довольно. Убирайся с наших глаз».
Он делает жест, уходя, и мальчик, который был сшиблен, скорчившись у борта корабля, глубоко кланяется и убегает. Он выглядит одним из веснушчатых ребят, которых всегда полно в американской рекламе.
«Ух… так это все деньгами».
«Это делает больно твоей совести или чувству справедливости? Но теперь мы по крайней мере знаем, что он – человек, которого можно купить».
«Да, и бандит, который бьет детей. Фи, я теперь в полностью безразличном настроении».
«Безразличном?»
«Да. Когда я здесь, я не перестаю удивляться – почему, все же, я Мао?»
Обычный ученик старшей школы, улетающий в другой мир, уплывающий на большое приключение – герой или волшебник или принц, вот что первым придет кому-то на ум. Но я был загнан на работу «Короля Демонов», и оружие, за которым я направляюсь – «демонический меч».
Я опираюсь спиной на деревянный борт, наслаждаясь мягким океанским бризом. Красные пряди треплются у меня на лбу и ощущаются как принадлежащие кому-то другому.
«Я продолжаю думать – я такой невезучий, что за катастрофа. Но я чувствую, что я наконец понял, как я был неправ. Я имею в виду, есть еще так много, ну…»
«Несчастных людей на свете?»
Конрад наклоняется вперед, скрестив руки, наигрывая в конце. «Юури. Значит, ты думаешь, что тот мальчик был несчастен».
«Но в Японии он вероятно был бы первогодком средней школы, или может быть даже в начальной школе, посреди быстрого роста! Дети не должны использоваться с труде – даже ООН и ЮНИСЕФ так говорят!И он получает побои за ошибки, к тому же… разве нет никаких конвенций о правах детей?»
«…даже так».
Он тянет меня за руку, и мы направляемся обратно к каютам.
«Не однобоко ли с твоей стороны предполагать, что он несчастен?»
«Мооожет быть…»
В воздухе чувствуется радостный запах: запах свежеиспеченного хлеба, масла, тающего на сковороде и шкворчащего бекона.
«Я на самом деле больше задумываюсь о Хискруйффе».
Имя снова вызывает на ум то эксцентричное приветствие. Аааах, я был так удивлен. Мир – поистине большое место.
«Он сказал, что он из какого-то города, верно? Это близко отсюда?»
«Миссинаи – на северной окончености Хильдярда, но… то приветствие в ходу у высших слоев дворянства Кавалькады».
«Это… эм… совершенно незабываемо, даже если хочешь забыть?»
Так значит, вся элита общества, вместо «как поживаете», сверкает и блистает друг на друга? Что же делают молодые люди, у которых еще есть волосы? Они же не могут быть все как Коуджи Томита, верно?
«Погоди, ты имеешь в виду ту Кавалькаду?
«Да, именно ту. И тот человек был настоящим мастером. Возможно, он играет роль заботливого отца, но рука, которая держала руку дочери, была покрыта мозолями от меча».
«Мозолями от меча?! Вау, это еще что, кактусы. Ну, как бы хорош он ни был, он никогда не был таким мастером мечей, как ты, Кон… Каку-сан».
«О, Молодой господин – мастер мечей! Теперь вы заставляете меня смущаться».
Возвращаемся к нашим ролям. Мы уже близко от входа в столовую.
«Ах, но мне потребовалось восемьдесят лет, чтобы лишь достичь этого. Любой бы добился успеха, если бы отмахал мечом так долго. То, что нас не убивает, делает нас сильнее, я полагаю?»
«Ах-хах, так ты посвятил себя мастерству меча на восемьдесят лет, да? Как Йошиноя!»
Аааа., теперь я хочу поесть немного из Мясной Чаши Йошиноя.

---

ККМ - Новелла 2, глава 1.

Итак, поехали - вторая Новелла. Моргиф и Ван дер Веер, который в русской озвучке стал Бандарбия.
Народ, все еще отчаянно ищу ссылки на третий и далее тома на английском!

Глава 1.
Думаю, я не смогу перебраться через это вовсе, и закончил основанием ассоциации любителей бейсбола.
Наша цель: быть командой номер один по бейсболу-на-траве в Японии; наш боевой клич: «maltz (я не нашел как перевести это слово) и ракопожатия в Токийском Доме!»
«Итак, этот репортер кабельного ТВ тычет в меня микрофоном и спрашивает: «Почему вы начали снова играть в бейсбол после того, как уже переставали?»
Я хлопаю по ведру Керорин: капууун! – и повышаю голос, чтобы быть уверенным, что меня услышат за дверью. «Ааах, это чудесно! И знаешь, что он сказал в конце? «Спасибо большое. Это был капитан Даднелайонз, ШИбуя Юури Хараджуку Фури-сан!» Ты можешь поверить? Окей, итак это было кабельное, но он все же был ТВ-рпеортером! Я так нервничал, у меня не было представления, что я могу сказать что-то в таком роде по национальному телевидению! Эй, Мурата Кен, ты слышишь?»
Капууун.
«Я никогда не смотрел кабельное ТВ, кроме как у соседей».
«Да, но…!»
Мурата перекрикивает звук воды. «Это достаточно мило – Шибуя Юури Хараджуку Фури! Звучит как имя комедийного дуэта, не так ли?»
«Как Укчан Нанчан?»
«Да, или, Олл-Хэншин Великан».
«Э-э, прекрати это, гусь! Ты думаешь, сравнивать меня с Великанами и Хэншином меня осчастливит?! Я из Па-Лини всегда и везде – я был на Тихом Океане с рождения».
«Да, и ты тот, кто говорил, что хочет показать мне радость от горящего Па. Так чего ты до сих пор тратишь свое милое время, оттираясь в ванной? Мы правда собираемся начать в 13-00? Неважно, то ли ты Миягава Даисуке Ханако, или Сето Тенья Ванья, или уже Шибуя Юури Хараджуку Фури».
«Мурата, еще раз, сколько тебе лет?»
Да, мое имя ШИбуя Юури. Не «Юури» в смысле «возделанная страна» или «нежное персиковое дерево» или «стойкая ляпис-лазурь» - нет, это должно быть «прибыльный». Не могу и сказать, сколько проблем я имел за свои пятнадцать лет жизни от этого имени.
Я упрекал своих родителей за него долгое время, удивляясь, как мой папа, который банкир,был так увлечен рейтингами и ставками, что даже сына назвал по ним. Затем я наконец узнал, что тот, кто дал мне имя, был на самом деле молодым человеком, который предложил такси моей маме как раз перед тем, как она меня родила… хотя именно папа все же выбрал особые символы.
Эти последние воскресенья я играл в бейсбол на траве по утрам, затем продолжал помогать в Сеибу Доме, после обеда отправлялся в публичную баню возле городского спортивного центра. Вот как я живу жизнью старого фаната бейсбола. А сегодня, чтобы привести в Па-Лигу еще одного фаната, я тащу за собой Мурату.
Я учился в одном классе с Очкариком Муратой Кеном во второй и третий год средней школы, и встретил его снова, очень странно, примерно месяц назад за комнатами отдыха в парке. Затем сразу после того был туалет в западном стиле в другой мир: ВПЕРЕД! Я попал во все эти дела, которые вы посчитали бы невозможными не во сне, и узнал шокирующую правду о своем рождении.
Представьте, что вы в одной из этих массовок, где каждый восторгается и кричит «Кто тут король?» с палочками для еды в одной руке.
Я!
Я феодальный лорд в гордом возрасте пятнадцати лет.
Даже король. И не просто обычный король. Я имею в виду, я возможно я немного уступил держателю мирового рекорда Менеджеру Оу из Даией Хоукс, но мой титул тоже потрясающий. Я могу быть просто старшеклассником со средней физикой и средней внешностью, и даже средними мозгами, но…
Я - Король Демонов.
Я был внезапно призван в другой мир, принят невероятно великолепными красавцами, узнал, что «отныне вы – Король Демонов» - любой бы подумал, что это сон. Я тоже так думал. Но когда я открыл глаза, амулет, который я получил в том мире, все еще висел у меня на шее.
Я хватаю камень, который постоянно носил с тех пор на шее. Он размером с монету в 500 йен, магический камень оттенком глубже, чем синева неба: львино синий в серебряной оправе, говорящий о том, что все это не было сном.
Я был рожден с душой Мао, и я обещал защищать тот мир.
Я обещал.
«Шибуя! Ши-бу-я, нам следовало бы отправиться в Токоразава прямо сейчас!»
Я сказал, все будет в порядке! Если мы не застрянем в магазине, у нас будет полно времени, чтобы попасть на дневную игру, так рано этим летом. Разве я не сказал, что собираюсь шаг за шагом объяснить тебе, начиная с предыгровой разминки?»
«Я подожду снаружи, так что поторопись немного!»
«Хорошо, хорошо, уже».
Он недостаток японской расы, не понимает чудеса публичных бань. Я выйду, досчитав до ста. Я погружаюсь в ванну по нос. Вода плавно течет передо мной: слева направо, медленно, медленно.
Хммм?
Почему в общественной бане банная вода течет в одном направлении?
Я опасливо поворачиваюсь направо, вопреки тревоге в голове. На той стороне стена: светло синие квадратные плитки с белыми стыками, выложенные в порядке узора, в стиле Киото. В середине их – черный диск размером с кулак.
«Черный диск… черная дыра?!»
Вот куда уходит вода.
Горячая вода бани, теперь явно движущаяся намного быстрее, чем несколько секунд назад, быстро начинает засасываться внутрь.
Я торопливо встаю, забыв даже прикрытья спереди. Поскольку сейчас середина дня, мужская баня свободна от детей, взрослых и стариков – как будто бы место зарезервировали именно для меня.
«Эй, ээээй, Мурата! Ты можешь позвать – позвать кого-нибудь из банного дома?!»
Я встаю и снова сажусь в бессмысленном повторении, думая: нет, погодите, я не могу просить кого-то о чем-то таком.
«Мурата-кун, куда ты ушел?! Мурата-саааан! Позови охранника – то есть, просто кого-нибудь! В ванной дырка, вся горячая вода утекает!
Никто не идет.
Не то чтобы тут непосредственно какая-то моя вина, так что мне стоит просто сделать вид, что я ничего не видел, вернуться в раздевалку и одеться, а потом сказать им «похоже, что горячая вода подтекает» на выходе. Я имею в виду, иначе они устроят большой шум и заставят меня рассказывать, что случилось, верно? Я возможно окажусь виноват в поломке, не говоря уже о том, что на игру опоздаю. В худшем случае, меня могут даже посадить в тюрьму и закончится все поеданием несвежей еды.
Мой взгляд снова резко падает на дыру. Теперь она больше, чем сердце. О Боже, что мне делать? Пожалуйста, подскажи мне верный путь. Или может быть, для Мао не стоит просить совета у Бога? Окей тогда, это из глубины моего японского сердца: да будет твоя сила явлена со священной горы Фудзи – я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на настенную живопись за спиной.
Улыбающийся Хаконе Хачири но Хандзиру в дорожном облике: непохоже, чтобы он как-то ответил на мои слова.
«Проклятье, то, что они нынче рисуют на картинах в бане…! Я таааак сожалею, горячая вода утекла и просочилась в фундамент здания или подвалы и разъела их, и оттого все место обвалилось, и это так ужасно! Кто-нибудь, кто-нибуууууудь!
Окей, я сам себя пугаю. Сейчас, надо бы не дать больше воде утекать.
Я оглядываюсь в поисках чего-нибудь, чем бы заткнуть дыру, но тут нет ничего кроме ведер и кресел. Я ищу мыло, но у меня только бутылка шампуня для тела.
Вот когда мне на ум приходит история о мальчике, который затыкает рукой дыру в берегу, чтобы спасти свою деревню от наводнения. Он пожертвовал жизнью, чтобы спасти остальных – это тот эпизод, о котором невозможно говорить, не плача.
Что буду делать я? Броситься самому?
«Аррргх, иииии, я же не собираюсь помереть или что-то еще…хух?!»
Когда я храбро засовываю правую руку внутрь, удар разбивает рамки, и дыра вырастает почти вдвое. Это означает, что теперь я «виновник»?! Я поспешно засовываю и левую руку тоже. Вместо того, чтобы заткнуть протечку, поток воды набирает силу так быстро, что уже и мое тело почти начинает двигаться. Вакуумная дурры столь сильна, что я чувствую, словно бы она готова засосать меня. Ведь нет такого пути, которым мое тело среднего старшеклассника может быть смыто в…
Но разве меня уже раньше не засасывало в канализацию?
Опять это?!
Меня затягивает в дыру рывками за руки. Нет, это просто невозможно, физически невозможно, биологически невозможно, и невозможно даже в глобальном масштабе. Неважно, насколько изогнусь в стиле Цирка ду Солей Сальимбанко, это совершенно невозможно!
Как я и ожидал, это тот же Звездный Тур, что и в прошлый раз.

Эй, Нии-тян.
Что такое, маленький брат?
Что происходит с телом того, кого «перемещают»?
Хух?!
Я имею в виду, мы со временем будем строить потрясающие звездные корабли и отправимся к другим планетам, правда?
Как модели, которые видим в «Звездных Войнах», или «Стартреке» или «Красном Карлике». Так что нам надо тренировать тела, потому как будет в самом деле стыдно, если нас выбросит посреди прыжка, верно?
Ты дурак?! Хватит быть одержимым этими фантазиями. Если у тебя есть куча времени думать о таком, почему бы тебе не использовать его и не вспомнить несколько слов по-английски? Вот почему у тебя такие плохие отметки! Как раз на прошлой неделе нас видел Мототан Окамура, и он шутил. «Не могу поверить, что это правда твой младший брат! Путешествие в космосе не станет реальностью за время нашей жизни, так что не стоит беспокоиться об этом! И не нужно и тренироваться для прыжков!»

Вот что он мне сказал, но в итоге мне все же стоило бы тренироваться.
Потому что хотя я уже несколько раз сейчас путешествовал в пространстве, у меня даже не было времени захватить мешок с мусором – что случится, если я его выброшу?
Я открываю глаза в каком-то другом месте, нежели я был, но вся паника из меня ушла.
Потому что меня просто снова позвали, разве нет?
Это не первый раз, когда меня смыло в другой мир, и я уж скорее рад, что это не было опять через общественный туалет. Есть куча рассказов о главном персонаже истории, потерявшемся в мире мечей и магии и ставшем героем. Мой история немного другая, потому что в профиле моего персонажа оказалось «Мао» как описание работы.
Я приземлился лицом вверх и извиваясь, как медуза. Мое зрение все еще туманно и полностью серо. Моя спина немного теплая, но мою грудь и живот немного охлаждает. Хотя я знаю, что просунул руки в дырку ванной, я могу соприкоснуться руками, просто отставив указательные пальцы. Что это, искусство ниндзя? Детская забава, когда ты тыкаешь людей сзади?
Что за дыру я пытаюсь заткнуть теперь?
Серое – это высокий потолок, а когда я медленно осматриваю окружающее, то вижу пальмовые деревья искусственных джунглей. Выглядит как Страна Лета в детском саду по соседству, куда я ходил, когда был ребенком. Видимо, я плавал без сознания в подогреваемом плавательном бассейне.
Когда я осторожно пытаюсь встать, я чувствую, как ноги твердо касаются дна. Вода достает мне чуть выше живота, как в бассейне для детей. В дымке поодаль виднеются несколько человек. Может быть, они боятся цвета моих волос? Только мадзоку имеют в этом мире черные волосы и глаза, и даже у них они очень редки, так что большинство людей боятся их, как плохого знака.
Или скорее, чего-то более ужасающего, чем плохого знака.
И ли даже скорее, чего-то более злого, чем ужасающего.
К сожалению, расовая дискриминация здесь жуткая, и мадзоку и люди жестоко враждебны друг другу. Люди боятся мадзоку и нападают на них, тогда как мадзоку ненавидят людей и презирают их. Хотя я поклялся стать королем, чтобы суметь улучшить положение, пусть даже и на крошечную долю.
«Ум, все в порядке. Смотрите, я не собираюсь ничего сжигать. Я тот парень, которого девушки назвали бы «не обидит ни человека, ни зверушку»».
Неважно, как бы ни горяч я был со своими идеалами как король, мне немного недостает силы убеждения, будучи голым в бассейне.
«И я не эксгибиционист или что-то такое».
Не могу сказать точно, поскольку они погружены в воду по плечи, но по их смущению и поведению я предполагаю, что они женщины. Рыжеволосая леди впереди группы из пяти-шести персон спрашивает дрожащим, хриплым голосом: «…Ваше Величество?»
«Хух?»
Я неосознанно слегка приплясываю от радости.
Только мадзоку назвали бы меня «Ваше Величество» с первого взгляда из-за моих японских черных волос. Что означает, что они – мадзоку, и это - где-то в Королевстве Шинма. В прошлый раз я вывалился за границей, и группа людей-селян кидалась в меня камнями и заостренными лопатами и вилами – то было в самом деле опасное приветствие.
«Все в порядке! В этот раз я приземлился в подходящем месте! Манера для меня немного слишком сексуальна, но… эм, если кто-нибудь одолжит мне полотенце, я пообещаю его помыть и вернуть. А если вы все закроете глаза, я просто уйду… э?!»
«Ваше Величествооооо!» - блондинка с необычно широкими плечами кричит зычным голосом, вставая.
Не только я – они все тоже голые.
«Хух?!»
«Ваше Веливествооооо! Он настоящий! Он тааааакой милыыыыыый!»
Они бросаются вперед, в сопровождении громких шлепков.
«Хух? Почему у вас у всех грудь… ааааа…»
Меня столкнули назад в воду. Я никогда в жизни не был так популярен. Красотка-блондинка держит мои руки в своих мечтательно. Но есть одна большая проблема.
Ни у кого из них нет грудей. Ну, да, у них крепкие бугры там, где должны быть груди. Кроме того, это больше похоже на натренированные мышцы, чем на груби. Напористые леди крепко меня обнимают и даже трутся об мои щеки своими.
«Грубовато… это щетина на лице?! Щетина?! Погодите, не говорите мне, что все вы парни, а не де… кошмар…»
«Ваше Величество, добро пожа…. Ааааах!!»
Дверь открывается.
Знакомый голос доносится до меня в этом ином мире, в который меня снова возвратили, мире, который неправилен почти что во всем. Фракция из двух лиц, пытающаяся всеми силами сделать из Шибуи Юури полностью квалифицированного Мао, вбегает бегом со всей поспешностью. Они выглядят, как кумиры, проходящие сквозь толпу зрителей по пути к сцене.
Кроме того, что созданные на земле парни не стоят и свечи по сравнению с ними, когда доходит до внешности. Они столь хороши на вид, что на ходу вокруг них почти заметны лепестки цветов.
Длинные серые волосы моего наставника, лорда Гюнтера фон Крайста, всклокочены, а его сиреневые глаза выглядят, словно они готовы переполниться слезами, замарав его непостижимую красоту. С другой стороны, лорд Веллер выглядит так, словно пытается сопротивляться невольной усмешке и играючи держит лицо актера. Прекрати, Конрад – разве мы не были партнерами по полуночной игре лишь совсем недавно?
Леди – забудь это, джентльмены – вцепляются в нижнюю часть моего тела.
«Поторопитесь и спасите меня… уррррр… аххх… кхе-кхе… не надо бегать рядом с бассейном!»
«Ваше Величество, с вами все в порядке? Отпустите его, вы, все! Вы хоть представляете, кто это?!»
Это не Мито Коумон. Не обращая внимания на его одежды (жемчужно белые, в терминах мобильных елефонов) намокают, Гюнтер силой пробирается через группу. Мне стоило бы оставить с ним государственную печать, иди еще что-то.
«…Это же лорд Гюнтер?»
Их выражение лиц меняется.
«По-почему вы так на меня смотрите?»
Моего наставника пронзают их взгляды.
«Кияяя! Его Величество прекрасен, но лорд Гюнтер – это просто мечта! Это первая красота Королевства Шинма – он еще прекраснее, когда промок!»
«Йааааааа!»
Звери нападают на красоту с криками, которые больше похожи на рев, чем на мелодичное приветствие.
Хииии, красота – это порок.
«Вот и все, спасение завершено».
Конрад обхватывает меня руками и вытаскивает из воды, как застрявший мяч из регбийной схватки. Он надевает на меня что-то, напоминающее гостиничный банный халат.
«Добро пожаловать обратно, Ваше Величество», - говорит мой прелестный партнер по бейсболу памятным ободряющим тоном.
«Спасибо, Конрад. И поскольку ты – тот парень, что дал мне имя, перестань быть таким формальным. Я не хочу, чтобы ты называл меня «Вашим Величеством»».
«А, верно».
Он также прежде всего парень, который взял на Землю мою душу и предложил моей маме поехать, когда она стояла на перекрестке в Бостоне на последнем месяце беременности. Вот почему лорд Конрарт Веллер был тем, кто дал мне имя в Америке прежде, чем вернулся сюда. Девушки в моем классе позеленели бы от зависти, если бы знали, что мое имя пришло от такого крутого парня. Но хотя он может быть и выглядит, что ему около двадцати, он на самом деле старше моего деда. В этом мире те, кто обладают кровью мадзоку, настоящие долгожители – и даже хуже, несомненные красавцы. Конрад на стороне попроще, потому что он наполовину человек, но остальные аристократы так прекрасны, что это пугает. Пусть даже не все они вровень с Гюнтером, их все равно толпа, и толпа тех, кто нечеловечески красив.
Ну, окей, они ведь не люди.
Это в самом деле пробуждает мой комплекс неполноценности, потому что я всегда, упорно обеспокоен о том, в самом ли деле я могу быть Мао, когда я так средне выгляжу и ординарен по физике и мозгам.
«Как дела в твоем мире? Все ли в порядке с твоей мамой? Ох, и да, - добавляет Конрад, его мерцающие серебром ореховые глаза проказливо сужаются, - как дела у Ред Сокс?»
«Я не смотрел на таблицу этого сезона».
Я усмехаюсь ему в ответ. Это наша общая страсть. Конрад, который заразился бейсболом в Бостоне, имеет даже мяч, подписанный игроком Высшей Лиги. Количество игроков в бейсбол в Королевстве Шинма сейчас – в общей сложности два, то есть, мы с ним.
«Но ты знаешь, в этом году Номо… ахууу!»
«Гесундхейт. С тобой все в порядке? Пожалуйста, надень пока мою куртку. Гюнтер пропустит меня через мясорубку, если ты схватишь простуду».
«Я в порядке, просто вода в нос попала. Кстати говоря, что случилось с Гюнтером?»
Его повалили леди в подогретую воду.
«Кон-Конрарт, хватит смеяться, помоги…!»
«Нееет, пожалуйста, не убегайте, лорд Гюнтер!»
На самом деле, это звучало скорее как «вы не уйдете!» Это в первый раз, когда я так благодарен ему за его красоту.
«Спасибо, Гюнтер, что пожертвовали собой ради меня. Я никогда вас не забуду».
«Ваше Величество?! Пожалуйста, подождите, Ваше Величество! Я еще не умер, я не…»

Примерно месяц назад по времени Японии, я останавливался в Замке Клятвы на Крови в столице этой страны.
«Это место кажется совсем другим».
«Совершенно верно, Ваше Величество. Мы в восточной области королевства, основанного великим Шин-о и могучими, мудрыми и храбрыми мадзоку, которые – ах это не должно быть забыто, - были первоначалом всего в мире – разгромили Соушу и его армию к своей вечной славе…» - Гюнтер поет с закрытыми глазами, восторженный, совсем как тенор в опере. Он даже поднял вверх указательные пальцы.
Хотя это и звучит как национальный гимн, на самом деле это название страны. Я решительно сокращаю это до Королевство Шинма.
«…и это Замок Вальде».
«Вальде! То есть, это замок Гвенделя?!»
«О, вы уже догадались! Мудрость Вашего Величества постоянно меня поражает».
Комната, в которую меня отвели, такая просторная, словно приемный зал отеля первого класса. На стенах висят мечи и щиты, и доспехи в средневековом стиле стоят по четырем углам.
Хозяина этого замка, лорд Гвендель фон Вальде, нигде не видно. У камина стоим только мы трое: я, в своей свежее смененной одежде, сделанной в стиле японской школьной формы, Конрад, опирающийся на стену, скрестив свои длинные ноги, и Гюнтер, улыбающийся так широко, что его глаза – как узкие щелки. По календарю Королевства Шинма, на дворе третий месяц весны, но после захода солнца камин все еще кажется чудесным.
«Ах, Ваше Величество, похоже, вы в добром здравии, и это важнее, чем что-либо еще. Когда вы внезапно исчезли прямо с моих глаз, мое горе было таково, что я плакал десять дней».
Позади него Конрад произносит: «Это правда».
«Сожалею. Но я хочу быть членом своей семьи, прежде, чем быть Мао».
«Какие прекрасные слова!»
На шее Гюнтера все еще большой след от поцелуя. Неважно, кто его оставил, есть такая вещь, как слишком большая популярность.
«Тогда вы должны думать о своем королевстве побольше. Теперь, когда вы взошли на трон, все жители этой страны – ваши дети».
«Многовато детей для того, кому всего лишь пятнадцать!»
«Да. Теперь, Ваше Величество, прошу вас подписать эти документы. Это отчет о весенних налогах с земель под вашим прямым правлением, а это дает подтверждение тем округам, которые запросили укрепления речных берегов к дождливому сезону. Если я могу взять на себя смелость, я уверен от назначенных чиновников, что эти цифры в самом деле верны».
Вы понимаете в этом намного больше, чем я, не так ли. Хух, я полагаю, вот в чем и заключается государственное ремесло. Дело более тонкое, чем просто парень на вершине.
«Значит, подписать тут, верно? …подписать… аах, это заставляет меня нервничать. Когда я был ребенком, я думал, расписываться просят только бейсболистов».
Вплоть до лета, когда мне было двенадцать, когда я узнал, что любой, кто пользуется кредиткой, чтобы что-то купить, должен будет расписываться.
Мой подпись снова посылает Гюнтера в элегический режим.
«Восхитительно! Посмотрите на эти элегантные линии, их трогающее душу сочетание! Я никогда прежде не видел такого искусства каллиграфии. И такой сложности, то провалит любую подделку, как бы искусен ни был мошенник!»
Да, ну, даже знаменитый Жан Рено имел трудности с написанием кандзи. Поддельщик определенно имел бы проблемы с Шибуя Юури Хараджуки Фури.
Эм? Шибуя Юури Хараджуки Фури? Я не мог добавить Хараджуки в собственному имени, верно ведь?!
«Теперь», - говорит Гюнтер, внезапно посерьезнев. У меня плохое ощущение от этого. Когда учитель выглядит так, это обычно означает П-Р-О-Б-Л-Е-М-У. Вроде «Я вычеркнул тебя из заявки» или «Это ты украл деньги на обед у Фукуда-куна?» Хотя за обеды платят переводом через банк.
«Есть нечто очень важное, что требует решения Вашего Величества.
«Чт-что?»
Он скользит ближе. Я возможно не очень разбираюсь в людях, но все же мое сердце замирает.
«Среди людей ощущается беспокойство, так что вскоре мы можем скрестить мечи. В любом случае, они выглядят готовящимися к битве».
«Битве… то есть… войне?! Разве я не сказал, что я абсолютно не допускаю войны?! Мне не важно, к чему они готовятся, никакой войны - значит никакой войны. Разве я не решил, когда стал королем этой страны, что мы не пойдем на войну?!»
Это верно, я стал Мао, так что мадзоку могут сосуществовать с людьми в мире. Неправильно народам сражаться друг с другом просто потому, что они разных рас. Война – абсолютно неверный выбор: если в этом мире некому твердить эту аксиому, тогда я намерен стать первым. У меня может быть душа Мао, но все равно я родился и вырос в Японии, и этому меня научили в моем мире.
«Но Ваше Величество, если мы не начнем наступление, что случится, если они начнут войну? Просто смотреть и уступать – это не то, что наше королевство когда-либо…»
«Спокойно! По крайней мере сейчас о войне нет и речи! И я не собираюсь подписывать никаких документов, объявляющих войну! А… вы ведь раньше не заставляли меня подписывать ничего такого, верно?! И что означает «неспокойны», в любом случае? Как я должен что-то узнавать, если вы не даете мне никакой точной информации?»
«Сбор волшебников, без малейших затрат. Когда люди собираются на войну с нами, использующие магию существенны», отвечает абсолютно невозмутимый глубокий бас у меня из-за спины.
Ангел и демон стоят у открытой двери: хозяин этого замка, лорд Гвендель фон Вальде, входящий с Темой Любви из «Крестного Отца», и Мальчик из Венского Хора, прелестный мальчик, лорд Вольфрам фон Билефельд.
Группа, включающая комплекс неполноценности Юури, теперь в полном сборе.

Братья, которые ничем не похожи друг на друга, действительно существуют.
Лорд Гвендель фон Вальде, старший сын прежней Мао, с его пепельно-серыми волосами, такими темными, что их можно назвать почти черными, и невозмутимыми синими глазами которые даже лучшая из женщин не смогла бы развести на добрый юмор, полностью выглядит как лучший выбор на пост Мао. Его голос такой низкий, что звучит, словно бы идет от бедер. Лорд Вольфрам фон Билефельд, с другой стороны, мой близнец по стати и сложению, но ангельски прелестен. Если бы не знать, что он мадзоку, можно было бы решить, что он лучший шедевр Бога. Сверкающие золотые волосы, длинные ресницы, белая кожа и изумрудно-зеленые глаза. Но проклятая раздражительность делает его звучащим как тявкающий Померанец.
Что ж, наследственность у этих братьев бежит глубоко. Скорее удивителен факт, что Конрад посередине между ними.
Прежняя Мао, теперь Ее Величество Бывшая Мао, Леди Сесилия фон Шпицберг ака Королева-Феромон Шери, однажды влюбилась в человека неизвестного происхождения, у которого не было ничего ценного, кроме его меча. Их сыном был лорд Конрарт Веллер. Помимо красоты остальных мадзоку, он выглядит очень похоже на человека. Я не могу объяснить хорошо, но… должно быть множество актеров средней внешности, которые идут на прослушивание на фильмы в Голливуд; если сценарист выбирает одного из множества играть второплановую роль, этой персоной стал бы Конрад. Можно было бы дать следующее суждение:
«Он совершенен в подаче – я вижу «правду» в его исполнении».
Вот как я бы ответил, если бы меня спросили «А что он за личность?» Лорд Веллер – единственный, про которого я смог бы ответить на этот вопрос. Не думаю, что кто-то, кроме учителя языка, смог бы подобающе описать остальных мадзоку, но было бы невозможно полностью описать их, неважно, сколь бы цветисты не были слова.
В любом случае, пусть даже Гвендель, Конрарт и Вольфрам – братья наполовину, рожденные от одной матери, у них нет одной общей характеристики, во внешности, личности или взглядах на мир.
«Не помню, чтобы давал ему разрешение входить в свой замок», - бросает мне Гвендель, неприязненно глядя на меня.
!Юури! Как ты мог исчезнуть посреди коронации? Я не могу поверить…» - начинает Вольфрам, который взял за хобби ударять мне в голову.
Они трогаются с места вместе к столу в центре комнаты. Гвендель со своими длинными ногами подходит к моему креслу первым.
Эти глаза, смотрящие на меня с высоты его роста, полны авторитетного величия и уверенности в себе.
Неважно, что ты скажешь, я уже был коронован как Мао, так что не пытайся отмести это или упростить – мне даже не хватает времени насторожиться, прежде чем он проходит мимо меня и расстилает карту перед Гюнтером и Конрадом.
«Это Кавалькада».
«Кавалькада? Не может быть».
«Нет, как передовых они используют Зондергаард, но Кавалькада предоставляет средства. Если вы не верите данным разведки от моих шпионов, тогда вам придется провести свое исследование».
Что там такое с этой зоной на кава?
Я вглядываюсь в карту. Он указывает на большой континент, отделенный океаном от области, которая выглядит как Королевство Шинма. Две эти разным цветом отмеченные страны, вероятно, Кавалькада и Зондергаард. Судя по первому, что сказал Гвендель, я догадываюсь, что люди из Кавалькады собираются напасть на мадзоку.
Гюнтер принимает стереорипный тон сведущей личности.
«Но как Кавалькада может себе позволить, когда они так заняты своей проблемой с пиратами? Корабли с Таурога попадают под атаку, так что отчет о помощи от Зондергаарда и Хильдярда – это…»
«На поверхности. Но отчеты говорят, что процент итогового урона вернулся в их страну».
Уловка? Притворные пираты?
Я навостряю уши на эти грязные делишки взрослого мира, но Вольфрам грубо оттаскивает мою голову назад. Его глубокие как озеро зеленые глаза встречаются с моими.
Цель: захвачена.
«Как ты смеешь исчезать прямо перед нами после того, как сказал, что станешь королем страны?! Я собирался уладить с тобой все как следует, когда ты успешно закончишь церемонию коронации!»
«У-Уладить? Я говорил тебе, я доволен ничьей! Или нет, если ты все еще не хочешь уступать, тогда давай просто скажем, что я проиграл, окей? Потому что в конечном счете та дуэль была одним из тех случаев, где обмен ударами выковывает дружбу, разве нет?»
Так оно и было. Поскольку я ничего не знал об этикете Королевства Шинма в прошлый раз, когда пришел сюда, я умудрился ненамеренно уязвить этого ангельски прелестного юношу (которому на самом деле восемьдесят два). В нынешней Японии, никогда бы не вообразил, что ударить кого-то по лицу – это предложение брака, а подобрать нож, уроненный во время еды – это принятие вызова на дуэль. Я имею в виду, этот кровавый обычай дуэлей полностью чужд пацифическому ученику старшей школы. А что до другого вопроса, я имею в виду, мы ведь оба парни.
«Ты был здорово силен, и я тоже постарался как мог, так почему бы просто не оставить все как есчть? Нам не надо лезть во все это дело насчет дуэлей и мести заново».
«Это не имеет никакого отношения к… эй, Юури! Что это значит?! Ты не носишь золотую птичку, которую я тебе подарил, но у тебя ожерелье от Конрарта?!»
«Хух?! Но ведь это была брошка, верно? Я имею в виду, ее нельзя носить иначе, как прицепив к одежде. А в этот раз на мне ничего не было – я был совершенно голым, когда меня сюда призвали, так что…»
«Ты даже не носил никакой одежды? То есть ты был в какой-то любовной связи с каким-то ничтожным человеком из того мира?!»
«Любо… чего?! Я?! То есть я, попавший сюда после полной непопулярности за пятнадцать лет своей жизни?»
«Ты не сможешь обмануть меня, Юури! У тебя слишком мало благоразумия. Ну, да, я полагаю… ты немного симпатичен… лишь немного… так что ты не мог справиться с искушением…»
«Благ-благоразумие, хух?»
Да, и хватит делать из меня что-то вроде миловидного самурая с какой-то необычной эстетикой, какая есть у вас, парни.
Тем временем, Конрад спрашивает Гюнтера и Гвенделя в своей обычной, слегка указующей манере: «Вы оба не собираетесь начать докладывать эту информацию Его Величеству?»
После мгновенной тишины, смущенный наставник вспоминает о своем месте, а старший сын недовольно смотрит на своего младшего брата и на занозу в своем боку.
«Дети, похоже, болтают между собой».
Я вкладываю все в прорыв через щель, которую Конрад открыл для меня ногой в двери. У меня нет права называть себя королем, если я не доживу до того, что он поверит в меня.
«Ра-разве я не сказал, что мы не идем на войну? Пока я жив, я не хочу видеть кого-то умирающим в битве».
Как обычно, пытаться ломиться в открытую дверь – не самая безопасная вещь в мире. Контратака внезапна и интенсивно холодна.
«В таком случае, что вы пожелаете делать, Ваше Величество?»
В «Ваше Величество», падающем с губ лорда фон Вальде, всегда виден укус. Он смотрит на меня, скрестив руки, его холодный взгляд непреклонен. Два месяца назад я бы немедленно отступил.
«Вы планируете просто сдать королевство людям, даже не ответив огнем, когда они атакуют в ближайшем будущем?»
«Если мы знаем, что они собираются напасть, тогда разве не должны мы быть готовы выступить с контр-планом с легкостью? Мы можем найти возможность поговорить друг с другом. Давайте спросим, чего им нужно от нашего королевства, и посмотрим, какие из своих особых продуктов они могут предложить взамен, и заключим договор сотрудничества или еще что-то».
Гвендель машет правой рукой в недовольстве и вызывает одного из запасных стражников, стоящих снаружи комнаты.
«Его Величество, похоже, устал. Проводите его в комнату».
Я, новый Бывший Мао, близок к тому, чтобы бездумно позволить себя увести.
«Это очень мило… эй! Погодите, мы еще не закончили! Это приказ короля, вы должны подчиняться!
Его взгляд травмирует меня на всю жизнь.
«П-пожалуйста… подчинитесь».
«Не говорите так, словно что-то знаете. Если бы был способ согласиться на переговоры, мне бы не был нужен любитель, который скажет мне их подготовить».
«Куда вы смотрите вниз? Ну, да, я имею в виду, если кто-то столь самоуверенный, как вы, смотрит вниз со своего высокого коня и говорит кому-то, что вы хотите встретиться, я бы не обвинил их, что они испугались».
Гвендель, который думает обо мне не больше чем как о граффити на стене, начинает быть видимо раздраженным. Каждый бы описался, если бы к нему относились как к граффити. Тем более если это по понятной причине.
«Они возможно послушали бы меня, если бы я пошел. Потому что непохоже, чтобы я был так силен как вы, парни; как на меня ни посмотри, я просто обычный человек».
Лавина критики следует за этим утверждением.
«Обычный Человек?! Вы?!»
«Ваше Величество – мадзоку! Один из тех, в ком пребывает черный цвет дворянства мадзоку, истинный Мао, навеки и навсегда!»
«Конрарт!» – Гвендель пролаивает имя своего младшего брата, признанного военного. Похоже, его раздражение достигло точки кипения – на столе его длинные пальцы дергаются, словно он держит игровую приставку. Он вероятно содрогается от ярости. Конрад не показывает ни проблеска напряжения. Что заставит его запаниковать?
«Да?»
«Этот твой домашний Мао, он собирается отдать победу над нами людям?»
«Это трудный вопрос. Его Величество – личность редкого калибра. Тем не менее…»
Он энергичным движением отталкивается от стены, смотрит на меня ободряюще и говорит: «Если мы ищем пути избежать битвы, то у меня есть предложение».
«Что? Что?!»
«Ну вот, успокойся. Гюнтер объяснит».
Мой наставник глубоко-глубоко вдыхает, очевидно неохотно. Это мое воображение, или даже его густые волосы потеряли блеск, и тень промелькнула над его лучащейся красотой?
«Мы, мадзоку, обладаем легендарным оружием, которым не может владеть никто, кроме его Величества Мао. Говорят, что если его пробудить, у него хватит силы сжечь мир в ничто… хотя в реальности возможно небольшой город… во всяком случае, факт остается фактом, что это легендарный меч: могущественнейшее смертельное оружие во всей истории. Даже его имя…»
«Смертельное оружие! Мелгиб, верно?!»
«Нет, Ваше Величество, Моргиф».
Что за ерунда? Смертельное оружие должен иметь Мел Гибсон. Гвендель слегка морщится, услышав неверное имя. Он не выглядит довольным.
«Последним, кто пробудил его, был Его Величество Базилио фон Рошфор, Мао восемь поколений назад. Позже он был утрачен, его местонахождение неизвестно, вплоть до недавних пор, когда он был… когда его местонахождение было обн…»
«Вы нашли его, верно?»
Вольфрам, который был так увлечен своей критикой меня несколько минут назад, позволяет проскользнуть своим истинным чувствам.
«Я вижу, если мы дадим знать, что смертельное оружие вернулось к нам под руководством Мао, наши соседи не посмеют беспечно атаковать нас. Никто не держал его почти тысячу лет; они будут бояться мощу короля, который возьмет».
«Оно правда такое потрясающее?»
«Летописи гласят, что когда выпущена полная сила Моргифа с поглощением человеческой жизни, он может разнести валун на кусочки, обратить течение реки, сжечь кого0то до тла и заставить корову танцевать в воздухе».
«Корову?!»
У меня такое ощущение, что я как-то что-то тут упустил, но в любом случае, я понял, что это вполне внушающее почтение оружие.
«Так это значит, если мы сможем получить в руки это оружие, тогда наша страна будет самой сильной, верно? Тогда все будут нас бояться и не захотят воевать с нами. Хорошо! Тогда все хорошо, верно?! Давайте поспешим и заполучим его прямо сейчас. Где оно? Кто пойдет забирать Мелгиба?»
«Это Моргиф».
«О, правильно».
Глаза Гюнтера все еще сосредоточены на полу. Его длинные ресницы дрожат.
«Это очень долгий путь на корабле от области Вальде до восточного края Королевства Шинма. Он был об-на-ружен на разоренном варварском острове Ван дер Веер в ШИмароне…»
«Не надо называть его варварским и диким, если вы там никогда не были!»
«Это совершенно верно, но, ооох, Ваше Величество! Я не могу заставить себя принять этот план! Ваши ближайшие подданные доведены до слез вашей великой добротой и сострадательным желанием защитить ваш народ от дикостей войны».
Уууах, это сопли, а не слезы! Нет, пожалуйста, не прижимайтесь так ко мне! Ак, не за руку! Не тритесь щекой об мою руку! Не тритесь носом об мою руку!
«Никто кроме Мао не может взять Моргиф. Но чтобы Ваше Величество отправились во владения людей, это родни бросить мясо высочайшего качества в стаю голодного зверья!»
«Хватит сравнивать меня с мясом, эй!»
«И кроме того, звери не станут на самом деле беспокоиться, что это за мясо – верно, Ваше Величество?»
«Но Ваше Величество, Ван дер Веер готовится к ежегодному фестивалю! Вы станете целью для островитян, так же как и врагов из всех стран!»
«Вы уверены, что это не обычные туристы? Погодите минутку, целью? Какой целью? Целью чего?»
Гвендель недовольно покидает комнату.
Глядя на его впечатляющую фигуру, я должен признать самому себе: совершенно правильно, что я не имею его величия и его стиля. И он правда думает о будущем этой страны. Но мы делаем по разному. Я не знаю прямо сейчас, кто из нас прав, а кто нет, и возможно, никогда не узнаю.
Прости, Гвендель, но ДНК японца во мне кричит жалким буржуазным чувством справедливости.
«…вот почему эффект маджюцу ослаблен во владениях людей. Те, кто искусны в маджюцу, поэтому будут неспособны защищать Ваше Величество».
Я на самом деле не слушал, но поскольку в любом случае я не могу пользоваться маджюцу, это и не важно.
«Это окей. Так этот Моргиф – меч, верно? И поскольку это смертельное оружие короля, я уверен, это один из священных мечей, которые абсолютно нужны для победы над последним боссом, как Рагнорак, или Экскалибур, или Меч Бизен, сделанный из орихалка, и нужно пойти в глубины какого-то супер-сложного подземелья, чтобы получить его, верно?»
Гюнтер, Конрад и Вольфрам все спрашивают одним тоном: «Священный меч…?»
«Э-это не священный меч?»
«Ах, Ваше Величество снова шутите».
«Верно, Юури, зачем тебе нужен священный меч?»
«Ваше Величество, этот меч принадлежит Королю Демонов, так что…»
Конечно же это должен быть демонический меч, разве нет?

---

ККМ - Новелла 1, глава 10.

Глава 10.
И последняя в первой новелле - конец 3-го эпизода первого сезона в аниме...
«Уууургх, не могу поверить, как это произошло?!
Я качаюсь от тошноты, пока осматриваю мраморный коридор, ведущий к двери большого зала.
«Никаких возражений теперь, поскольку ты был тем, провозгласил, что готов душой и разумом стать Мао».
Опираясь на колонну, которая вполне могла бы касаться неба, Конрад широко мне усмехается, выглядя совсем не как аристократ.
«Но коронация… Я никогда не видел ее вне своего учебника, рисунок 8…»
«Ты единственный именуемый, Мама представительница».
«Хватит говорить как на Академическом Награждении».
Гюнтер тоже был со мной какое-то время, но как обычно убежал, чтобы проверить проведение церемонии, после того, как воспел мне хвалы. Восхваление было моей школьной форме и тому случаю в деревне.
«Но пользоваться такой сильной водной магией, а потом ничего об этом не помнить…»
Тяжелый поток дождя, который, можно сказать, только тронул деревню, невероятно, но в то же время окончательно истребил огонь. Когда из столицы прибыла группа волшебников, от деревьев и пшеницы поднимался лишь клубящийся дым.
Я не помню ничего, кроме как нашел Брэндона. Все после того – полный провал. Трудно как-то поверить экстравагантной похвале, что я, обычный ученик-первогодок старшей школы, получаю славу спасения страны в одиночку.
«Как я говорил, магия заключена у вас в душе. Ваше Величество – носитель превозносимой души Мао, и четыре великие стихии будут, вероятно, с радостью повиноваться вам даже без беспокойства о соглашении».
Гюнтер интерпретирует события как хочет, и бродит вокруг, распространяя эти слухи, словно это его личные заслуги. Конрад более объективен.
«Я подозреваю насчет одного места, где мы остановились по пути к столице. Мы оба там выпили воды. У меня нет никакой магии, так что я не уверен в этом, но вынужден думать, что это было нечто вроде катализатора».
«Это на самом деле неважно».
Я имею в виду, раз я творю чудеса, которых даже не помню.
Волнующиеся золотые волосы движутся к нам с другого конца коридора. Это принц мадзоку, Вольфрам. Его темно-сапфировая форма чудесно ему идет. Если вы хотите назвать парня прекрасным, вот он – тот, о ком следует говорить, Гюнтер, бормочу я со вздохом.
«Что насчет личного наряда?»
«…Эм?»
Это как раз после того, как мне сказали насчет эффекта «этот дизайн был придуман специально для Вашего Величества, потому что черный костюм, в котором вы прибыли, лучше всего вам подходит».
«На нем вовсе нет ни орнамента, ни эполет. Ты не думал, что не слишком хорошо для того, кто собирается стать Мао, расхаживать похожим на жалкого бродягу?»
Его взгляд бегает туда-сюда, глядя куда угодно, только не на мое лицо. Может быть, это мое воображение, но его гладкие белые щеки кажутся слегка покрасневшими.
«Я не собираюсь позволять тебе смущать меня и моего брата этим простецким нарядом!»
Прежде чем я могу открыть рот для возражения, Вольфрам хватает меня за грудки и прикрепляет слева сверкающий золотой орнамент.
«Эй…»
«Дядя Билефельд дал это мне, когда я был маленьким. У него нет долгой истории, так что это идеально для парня, который еще даже не был на поле боя. И кроме того, тя даже на лошади не можешь ездить – ты наверное самый слабак из всех королей в истории».
«Не называй меня слабаком!»
«Хорошо, сейчас-сейчас».
После этой неестественно быстрой огненной речи, Вольфрам торопливо уходит. Его подарок – золотая птичка с распростертыми крыльями. Конрад смотрит на удаляющуюся фигуру своего младшего брата с гордостью.
«В любом случае, Вольф выглядит совершенно привязанным к Вашему Величеству».
«Хууух?! Этот раздражительный Его Высочество Задранный Нос?!»
Мы спасены от преследования этой темы, когда с треском открывается дверь большого зала. Я снова чувствую слабость, как только вижу, что внутри. Лорды и дворяне из разных частей королевства собрались там по этому случаю, так же как представители различных племен, некоторые даже отдаленно не похожи на людей. Мои друзья коцухидзоку, так же как их сородичи коцушизоку, существа, которые выглядят как гаргульи на верхушках американских зданий, те, кто ходит на четврех ногах и выглядят как серые леопарды, духи размером в ладонь (а может быть, феи) с крылышками, которые выглядят и звучат как те, что можно увидеть у крупных коричневых цикад, громадный тунец, растянувшийся во всю длину на полу…
«Т-тунец?»
Он говорит мне, что это все народы этой страны, так что вам надо к ним привыкнуть. Внешность не составляет личность – я имею в виду, внешность не делает мадзоку. Я так напряжен, что даже забыл свою речь.
Вдохновение Мао: План Японизации Королевства Шинма.
«Давайте посмотрим, по этому случаю, когда я прохожу инаугурацию двадцать седьмого Мао, мы начинаем наш поход к окончательной цели пацифизма и владычеству ми… плииии… Конрад, мне кажется, я брошу… и напряжение… убивает мой желудок… я должен уйти, где тут туалет?»
«Снова?»
«Сто снова, это мой живот, мой живот меня убивает».
«У нас нет на это времени, Ваше Величество!»
Мой наставник подходит бегом в тесной рубахе китайского стиля, выглядя таким же встревоженным, как будто это он произносит речь.
«Мы начинаем немедленно. Хорошо, Ваше Величество, прошу вас, пройдите вниз к центру и встаньте на платформу, затем примите корону от Ее Величества Прежней Мао Леди Сесилии, как я объяснял… конечно, даже без этой церемонии народ страны не будет колебаться в своей верности Вашему Величеству, но формальности важны сами по себе…»
«Ох, окей уже, я сказал, что сделаю это правильно, не так ли?»
«Это сильно успокаивает мой ум, слышать от вас такую уверенность. Вы принесли радость моему сердцу. Просто видеть дарующую надежду форму Вашего Величества…»
Лишенный выражения парень проходит рядом с Гюнтером, который, охваченный эмоциями, вошел в режим «гранта». Я торопливо останавливаю Гвенделя, когда тот идет к двери.
«Погодите минутку, вам нормально будет войти передо мной?»
Вынужденная улыбка искривляет обычно сжатые губы того, кто наиболее подходит к положению Мао не только по виду, но вероятно и по интеллекту. Вау, замечательно.
«Ее Величество Прежняя Мао назначила мне особый долг преподнести вам корону».
«Ох, так это все. Я думал, вы хотите нарушить церемонию, или еще что. Потому что вы стойко противостояли тому, чтобы я был королем, не так ли?»
«Я? Противостоял?»
С улыбкой, которая вызывает дрожь у меня на спине, он шагает назад в мою сторону и качает мою голову пальцем за подбородок. Аах, какая полная разница в стати. Но это не баскетбол или волейбол – мне жаль говорить, что это даже не бейсбол; рост ничего не решает для кетчера или короля.
«Что за глупости, почему я должен был противостоять? С глубин своего сердца я надеюсь на хорошего короля».
«Хорошего…»
«Честного, понятного, послушного короля».
«Так вы собираетесь сделать короля своей марионеткой?!»
Сзади от Гюнтера, который выступает по отношению ко мне как сверхзаботливая мама, Конрад говорит что-то полностью беспечное и несвязанное. По крайней мере, так оно звучит.
«Между прочим, Гвен, Аниссина пришла».
Гвендель, который может торговать крутизной, немедленно делает лицо, словно он проглотил какое-то противное насекомое. Хотя я никогда не пробовал жевать что-то такое. Он крепко замолкает и исчезает за дверью. Вау, ну и сюрприз, так у Гвенделя тоже есть слабое место?
«Теперь, Ваше Величество, вы готовы? Вы нервничаете? Вдохните поглубже, вдохните, выдохните».
«Как насчет последовать своему собственному совету?»
Сопровождаемый Гюнтером и Конрадом, я шагаю к центру большого зала, как меня научили. Он покрыт чисто черными лепестками цветом. Что за дурной знак. Я поднимаюсь на каменные ступени к платформе, где леди Сесилия ждет меня в сверкающих золотых браслетах и соблазнительном темно-багряном платье.
«В-вы выглядите прекрасной, леди Шери».
Улыбка озаряет все ее лицо.
«Спасибо, Ваше Величество. Но вы не должны льстить мне сегодня, поскольку вы играете главную роль».
Мы стоим в намеченных местах, которые заняли бы на живой сцене музыканты. Перед нами небольшой искусственный водопад прямо перед сценой, шириной примерно в обхват распростертых рук, а в его центре – отверстие размером для софтбола. Я вступаю на узкий проход. Вода тихо падает по обе стороны.
«Теперь, Ваше Величество, положите правую руку в центр водопада и послушайте волю Шин-о».
«Эм? Но ведь Шин-о мертв, разве нет?!
«Да. Но дыра ведет в мавзолей Шин-о, и только тот, кто избран Мао, может положить в нее руку. Если Шин-о принимает нового короля, он слегка пожмет тому руку».
«Чтооо? Даже хотя он считается мертвым?!»
«Это просто напоказ, - шепчет леди Шери губами мне на ухо. – Я тоже клала руку во время своей церемонии, но никто ее не сжимал. Оставь свою руку внутри на секунду, чтобы выразить важность жеста, затем медленно вытащи и подними вверх. Словно бы ты правда получил признание Шин-о. Свотри, Ваше Величество, в этом нет ничего сложного, верно?»
Гюнтер торопит сзади: «Ваше Величество, прошу вас, поспешите».
«Хорошо, уже».
Я стою на мгновение, подняв правую руку перед этой штукой, которая напоминает мне Бокка дела Верит, знаменитое место для туристов в Италии, и слушаю шум маленького водопада.
«Оно не откусит мне руку, если я совру, не так ли?»
«Конечно нет. Оно сделано из очень твердого камня. Он не сделает никаких неожиданных движений.
Верно, конечно. Я двигаю правую руку не спеша к темной дыре и засовываю туда указательный и средний пальцы. Верно и ожидаемо, приятной прохладный, влажный воздух обвивается вокруг моей руки. Я смело засовываю всю руку внутрь по локоть.
«Аааах, я так рад, эта церемония в итоге оказалась ничем. Теперь я вытаскиваю на воздух и поднимаю руку…»
Что за…?
Мои кончики пальцев с чем-то сталкиваются. Задняя стена, что ли?
«Ваше Величество?»
Гюнтер встревожено смотрит на меня.
«Что за… уах, уууа, ик, Конрад! Что-то вцепилось в меня?!»
«Вцепилось?!»
Он тянет меня за правую руку с ужасающей силой. Эй, погодите минутку, он тянет? Но это искусственный водопад, так что там должна быть только стена за пеленой воды, верно?! Разве вас атакуют, когда вы сталкиваетесь со стеной?! Но тогда кто так сильно тянет меня изнутри…?
«Ааааап!»
С криком мальчика из хора, мое лицо погружается в воду. Гюнтер отчаянно цепляется сзади за мою одежду, левую руку. Конрад хватает меня за пояс, крича мое имя. Но между нами стена воды, и меня достигают лишь отдельные звуки.
Стена воды, но не стена камня должна быть тут. Я задыхаюсь и пытаюсь вдохнуть воздух… И пока я задыхаюсь, на задворках моего ума начинают появляться подозрения. Потому что когда я попал в этот мир, это было через туалет в западном стиле. Если я купил билет на полное путешествие, тогда я должен и вернуться так же. Кроме того, что в этот раз вода чистая – может быть, это значит, что я дорос до бизнес класса?!

Я решил назвать то, что наступит дальше, Звездным Туром.

Я…я…я…
Что происходит, борец сумо не показал путешествие? Почему они повторяют «я»? Яриика, Янки, Янбарукуина? Янбарукуина, а, это приносит воспоминания.
«Тема Крепкого Шогуна» отдается у меня в ушах – шанс для Кинтетсу? – мои глаза открываются. Ох, это просто таймер на моем синем телефоне.
«Шибуя!»
«Оу, ты меня напугал!»
Так это было «я» в Шибуя. Кто-то трясет меня за плечи, и я вскакиваю. Тот, кто зовет меня по имени, это Очкарик, который был в моем классе во второй и третий год средней школы. Кто же это? А, ну да, Кен – Мурата Кен.
У меня в носу вода, словно бы я захлебнулся водой в бассейне. Хоролные, мокрые, тяжелые, твердые одежды неприятно липнут к коже. Я сужаю глаза на свое дрожащее зрение и осматриваюсь. Мутная ванна для девушек в парке: серые стены, светло синие двери, непохожий брэндовый туалет западного стиля за мной (и держатель бумаги, не то, чтобы это правда было важно). Мурата Кен смотрит на меня, и офицер полиции в форму в двух-трех шагах за ним.
«Мурата Кен… разве ты не убежал?»
«Я бы не убежал, бросив того, кто меня спас».
Полицейский спрашивает, в порядке ли я, насчет повреждений и знаю ли я имена нападавших.
Я думаю отсутствующе: начался ночник.
«И затем я вспоминаю ночную игру с кем-то на мягко освещенном дворе. Я вспоминаю обещания ребенку, который даже не знает, что бейсбол в Японии начинается с «я». Я вспоминаю почти все, что случилось со мной во сне.
«Мурата… У меня был совершенно потрясающий сон».
«О чем?»
Я молча трясу головой. Это долгая, очень долгая история.
«Хм, окей. Тогда, Шибуя, есть кое-что, о чем я хотел тебя спросить…»
Когда я встаю, моей кожи касается холодный камень под одеждой. И сверкающие золотые крылья на груди моей школьной формы привлекают мое внимание. Я крепко сжимаю золотые крылья левой рукой.
«Это был не сон?»
Гюнтер, Вольфрам, Гвендель, Шери, Брэндон… Конрад.
«…Это правда был сон?»
«Эм? – Мурата Кен расплывчато улыбается и подает мне руку. – Ну, похоже, у тебя нет пояса… ну, это исключительно личный вкус, так что я ничего об этом не скажу, но…»
Я быстро смотрю на себя вниз. Мой пояс порвался, и пуговица на штанах и ширинка расстегнулись. И сквозь прореху видна текущая высота моды мадзоку? Секусальное белье…
«Йеееерггх!»
О нет, может быть, это был не сон?

Я догадываюсь, что игра еще не закончена.

---

ККМ - Новелла 1, глава 9.

Глава 9.
Самая длинная в первом томе - потребовались почти сутки...

Деревня горит.
Сопровождаемые десятком солдат верхом, мы выехали из замка в серый предрассветный час, не говоря Гюнтеру. Я сижу позади вольфрама, но его скачка столь бешена, что мы покрыли мучительную дистанцию в первый же день. Я становлюсь вполне хорош в езде вдвоем, так что я кое-как продержался даже во время грубой езды.
Последователи Вольфа, невероятно красивые для людей, - солдаты его личной армии. Верно, я догадываюсь, они все должны быть чистокровными мадзоку с подходящими предками.
Я чувствую на себе взгляд, и смотрю вверх, чтобы увидеть одного из коцухидзоку, следующего чуть позади нас. Я удивляюсь, почему я чувствую его взгляд на себе, хотя у него только дыры в черепе на том месте, где должны быть глаза?
«Мой старший брат уже прибыл, так что все разрешится – он должно быть работает над контрмерами. Не думаю, что это будет особенно опасно, но как бы то ни было, поскольку ты слабак, не уходи туда, где я не смогу за тобой приглядывать».
«Не называй меня слабаком…»
Но когда мы прибываем, поздно пополудни, деревня, дома и поля, горят. Огонь так силен, что он окрашивает пасмурное небо в кроваво-алый. Солдаты бегают кругом, чтобы не дать огню распространиться к лесу, а жители деревни собрались в группу на небольшом расстоянии от забора.
Там стоят только женщины, дети и старики, все замершие и безмолвные. Только одна старая женщина завывает.
«Ты говорил, что к этому моменту все будет разрешено».
«Странно, должно быть…»
«Но мы уже видим прямо перед нами. Аааз, и что мы будем делать? Все горит, я удивлюсь, если все сможет быть в порядке».
Деревня в нескольких дюдинах мтеров перед нами; нам надо поспешить и выйти из леса, и тогда…
«Ты совершенно невнимателен к творящемуся в мире, как обычно, юный принц».
Насмешливый, знакомый голос доносится сзади, где должны быть только солдаты.
«Мачо – американский футболист?!»
В сопровождении трех всадников подходит тот из Денвер Бронкос, которого я встретил в первый день. Если я правильно помню, его имя…
«Адальберт, верно?»
«Ух, у тебя отличная память. Когда мы впервые встретились, я думал, что ты просто простофиля».
«Ну, извиняюсь, что выглядел простофилей».
Походе, я единственный, общающийся с ним; когда я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, все красавцы-солдаты неподвижно сидят на своих конях, словно они там замерзли. Даже Вольфрам сидит передо мной, закоченев, столь неподвижный, что даже не моргает.
Адальберт медленно приближается и говорит, рассматривая Вольфрама в профиль.
«Вот почему ты прирожденный. Разве можешь ты защитить короля лишь с десятью всадниками? И все они чистокровные мадзоку, которых легко поймать магической печатью ходжюцу. Вот когда ты должен выбрать того последнего солдата, на которого магия не действует».
Что означает сейчас, каждый, кроме меня был выведет из строя этой магической печатью чего-то-там?! Не могу в это поверить, цель прямо перед нами. Это как машина, у которой кончается топливо, и она намертво встает на дороге, когда заправочная станция рядом.
«Йо, вот и встретились снова, Ваше Новое Величество Мао».
«Да, привет».
Я не уверен, враг он или нет, так что я расплывчато здороваюсь с ним. Хотя он, похоже, враждебен мадзоку, должен сказать, что со мной он был скорее добр. Когда мы впервые встретились, он вступился за меня перед теми селянами, и к тому же научил меня языку.
И кроме того, его полное имя – Адальберт фон Гратц. Что звучит как у мадзоку, не так ли?
«Это из-за вас они не могут двигаться?»
«Ну, можно сказать так. Просто частица магической печати ходжюцу, которую я изучил. Почему ты едешь с ним? Как в этом мире ты укротил третьего принца, который лишь таскает хвост за своей матерью и старшим братом?»
Я вовсе не думаю, что он укрощен. Но этот парень знаком с Конрадом, и судя по тому, что он только что сказал, Вольфрама и Гвенделя он тоже знает. Тогда почему он им враждебен? Я определяюсь с вопросом.
«Вы ведь на самом деле мадзоку, верно?»
Брови Адальберта поднимаются, и он хмурится, отвечая резко: «Был давным-давно».
«тогда почему ваши отношения с ними и с Конрадом так плохи? Почему вы намеренно вмешиваетесь?»
«Потому что ненавижу их».
Ненавидит?
«Я ненавижу мадзоку до смерти. Я устал от их путей. Вот почему я собираюсь спасти тебя из их грязных рук. Теперь, жалкая жертва из иного мира, давай поспешим и покинем это место».
«Спасти… меня?»
«Тебе притащили сюда без предупреждения из другого мира и заставили стать Мао, не так ли? Мао – враг людей. Он – чудовище, которое отравляет и разрушает этот мир. Кто-то вроде тебя, молодой, невинный человек, будет превращен в варвара. Жестоко, не так ли? Ты не думаешь, что это немного чересчур?»
Он подтвердил, что я был человеком, когда впервые пришел в этот мир. Я всего лишь средний первогодок старшей школы; я не ношу душу Мао, как надеются Гюнтер, Конрад и леди Шери. Вот что они продолжают мне говорить, но никто из них на деле не верит в это.
«Им нужен козел отпущения, видишь – жертва, посаженная на трон. А для этого им нужен чистый молодой человек, который ничего не знает, который не может оказать никакого сопротивления или защиты. Ты будешь выставлен как цель для ненависти всех людей, которые противостоят мадзоку – вот единственная причина, по которой ты нужен им как Мао».
«Я…»
Адальберт подходит к нам. Его слова дважды отдаются эхом в моих ушах.
«Ты хороший парень, человек. Вот почему магическая печать не действует на тебя. Разве не так?»
«Да… я человек… не мадзоку… не Мао…»
«Не слушай его!» - с силой кричит Вольфрам, и мои плечи дрожат.
«А, э, т-ты можешь говорить?!»
«Не слушай ничего, что он говорит! Этот человек…!»
Дрожат не только мои плечи; руками, сомкнутыми на его поясе, я могу ощущать, как дрожит все его тело. Он все еще застыл на месте, глядя вперед. Капли пота падают с его шеи.
«Этот человек… предал нас…! Он пытается… заполучить и тебя… тоже!»
«Вольфрам, если это слишком больно, не пытайся говорить!»
«Этого довольно, маленький принц!»
Парень, который был только что окрещен предателем, обнажает свой длинный меч одним плавным движением и указывает его острием на горло принца мадзоку.
«Не насилуй себя. Я полагаю, что твоя сила немного великовата, чтобы я контролировал тебя полностью. Если ты немного расслабишься, то сможешь немного позабавиться, как твои подчиненные».
Я изворачиваюсь головой, чтобы посмотреть. Рассредоточенные взгляды конников мадзоку, который мы привели с собой, бессмысленно блуждают по воздуху, словно они пьяны.
Гордый Вольфрам выглядит так, словно он готов вскрыть вены.
Адальберт наносит последний удар.
«Смотри, люди, которых ты так ненавидишь, подожгли землю мадзоку. Вольфрам, не ты ли всегда говорил: Что могут эти люди? Это ошибка для этих червяков – бить по мадзоку. Разве не так?»
«Люди?!»
Я наклоняюсь вниз с лошади.
Со всего еще одним толчком мы могли бы выехать из леса. Через прорехи между деревьями я вижу сцену отчаяния и ненависти. Со стороны огня, похожая на стрелу тень рисует линию в небе, подлетая. Кто-то атакует кого-то, не вступая в ближний бой на мечах.
Мать лежит на земле ч детьми на руках. Мчатся солдаты, низко по земле, и натягивают до предела луки для контратаки.
Это война.
Я не могу в это поверить, что это происходит у меня на глазах, и я бормочу себе вновь и вновь, «Они воюют, они взаправду сражаются, настоящая война…»
Битва такого масштаба скорее называется стычкой, нежели войной. Но это в первый раз в моей жизни, когда я вижу «сцену» собственными глазами, и я не могу подумать ни о чем, кроме как о войне.
«Где и где… Я имею в виду, кто с кем сражается? Мадзоку и люди?»
Старый человек, вырвавшийся из-под деревьев, бежит, согнув спину. Он падает перед нами. Из его поясницы торчит стрела. Он не мертв. Хотя он в отдалении, наши глаза встречаются.
«Почему в него стреляют? Он же не солдат… он никаким образом не солдат. Он один из селян, люди, которые тут живут, беженцы, разве нет?»
Люди превращают почву мадзоку в пламя.
Но только человеческие дети, женщины и старики живут на этой почве.
Мой голос дрожит. От шока, ужаса или чего-то подобного.
«Вы, вы что, воюете с людьми, такими же как вы? Солдаты людей атакуют деревню, где укрываются дети, которые просто спокойно живут своей жизнью?»
Вольфрам яростно плюет в Адальберта: «Вот что вы делаете, не так ли!»
«Я просто даю им кое-какие догадки».
Я теряю равновесие и ненадежно дрожу. Каштановый конь слегка двигается. Я вцепляюсь двумя кулаками в красноватую гриву.
Глядя на жуткую сцену, тот, кого назвали предателем, говорит мне: «Можно сказать, что это указание не оборачиваться спиной к наставлениям Бога. Ты знал? В прошлом году они собрали рекордный урожайячменя, и в их стране повысили налоги. В этом году их обложили налогом в том же размере, что означает, что им даже не хватало на еду. У них было только два выбора: голодать, или самим себя обеспечить? Они пришли ко мне за советом. Так я сказал им. Деревня совсем рядом с ними – на землях проклятых мадзоку. Они не будут гневить Бога, если возьмут у тех, кто живет на земле мадзоку и возделывают поля мадзоку. Он будет слеп даже к мрачному проступку кражи у кого-то из соседей».
«Но все они люди, разве нет? Селяне - все люди, как и те, кто нападает на них!»
«Не совсем как те. Люди этой деревни – это люди, которые на стороне мадзоку. Те, кто в союзе с мадзоку, не могут больше быть одними из нас».
Я устало хлопаю по бедру, мои руки сцепляются так сильно, что болят пальцы.
«Я не понимаю вас!»
«Тебе и не надо понимать. В любом случае, я пришел забрать тебя. Ты человек, не мадзоку, верно? Ты всего лишь жертва, которую принесли сюда из другого мира, потому что у тебя черные волосы и глаза. Они посадят тебя на трон и сделают козлом отпущения. Если ты примешь сторону мадзоку, ты больше не будешь одним из нас.
Адальберт спрыгивает и становится слева от своего коня, возможно, намереваясь протянуть мне руку. Теперь, когда он не верхом, он может быть способен оставить между нами некоторое расстояние. Вольфрам бормочет тихим голосом, не оборачиваясь: «Иди».
«Эм?»
«Они похоже не собираются тебя убивать. Ты лишь вызовешь больше проблем, если пострадаешь, пытаясь бесполещно сопротивляться. Делай сейчас, как он говорит».
«Но как насчет тебя и всех…»
«Не беспокойся о нас».
Я готовлю следующее возражение. Что случится с ними, если я оставлю их здесь?
Вольфрам повторяет тихим голосом: «Поспеши и иди, Юури!»
Адальберт медленно подходит с другой стороны и протягивает мне руку.
«Это правда, не так ли, Вольфрам. Даже если ты его тут потеряешь, все, что вам придется сделать, это призвать другого ребенка ему на замену. Ты получишь шлепок по руке от своих братьев за то, что позволил спастись назначенному Мао прямо у тебя из-под носа, но это не будет важно, пока ничего не произойдет с тобой. Это намного более уютный выбор, чем рисковать своей жизнью, защищая его».
Вольфрам лишь сжимает губы и говорит что-то тихое, когда я расцепляю руки. Я даже не уверен, расслышали ли мои уши его слова.
«…Я вернусь и заберу тебя, неважно, что случится».
За время моего следующего удара сердца, я быстро собираюсь со всем, что знаю и чувствую, оглядываясь насчет подсказки, что мне делать. В поисках лучшего способа поведения на этот момент, неважно, что потом.
Какой выбор мне сделать, о котором я потом не пожалею?
«Не думай, что я поеду с тобой только потому, что ты протягивал мне руку».
Я спрыгиваю и атлетично становлюсь на ноги, словно бы боль долгих часов в седле придала мне эластичности. Я подхожу к лошади сзади, словно бы ищу хорошего всадника среди последователей Адальберта.
«Я ненавижу хорошо сложенных мачо вроде тебя. Они пробуждают во мне комплекс неполноценности. И я проигрываю, когда доходит до взглядов».
«Тогда с кем ты поедешь? Или ты поедешь один?»
«Один? Ни в коем случае!»
При последнем «случае», я хлопаю по ноге «пьяного» солдата так сильно, как могу. Непохоже, чтобы он проснулся, но его шпора попадает по боку лошади, и пятнистый серый ржет и прыгает вперед. Он уводит остальных коней в галоп. Тех, кто останавливаются в колебаниях, я подгоняю к рывку.
Внезапно вокруг нас стихают удары копыт, и табун из десятка лошадей быстро мчится галопом в беспорядок врагов и союзников, в сторону выхода из леса. Каштановый Вольфрама оказывается в забеге, и позади остаемся только я и Адальберт.
«Зачем ты это сделал?»
«Вольфрам выбрал последнюю персону. Ты просто не заметил, что эта персона – я».
Аах, к несчастью, теперь, когда я оказался последним, я заметил, что мне не дали никакого оружия, которое я мог бы использовать для защиты.
«Юури, я говорил тебе, что хочу спасти тебя от мадзоку для твоей же пользы. Почему ты хочешь невольно растратить мои добрые намерения?»
«Я уже решил остаться до конца. В этом кошмарном аттракционе. Но ты – не тот, с кем я хочу остаться. Ты не нужен в моей команде».
Поскольку он – не часть моего плана игры, я даю ему строгое указание, что он уволен из команды.
«Эй-эй, это не правда».
Адальберт приближается ко мне, помахивая своим гигантским двуручным мечом.
«И я тут так упорно старался напугать тебя. Мне стоило бы попросту пригрозить тебе и сломать одну из рук с самого начала и взять в плен».
«М-моя правая рука – подающая, так что я надеюсь, е ты пощадишь».
«Левая тоже ничего. Но лучший способ покончить с этим быстро и легко…»
Я полагаю, моим личным выбором было бы сойтись на деньгах.
«…попросту избавиться от Мао».
«Ик!»
Даже я думаю, что это жалобный вскрик. Но у меня нет шансов против этого жуткого длинного меча, которым он размахивает, тогда как у меня вообще нет опыта в фехтовании на мечах. А его оружие, наверное, не тренировочный меч. Возможно? Это абсолютно точно боевой!
«Р-разве ты не собирался спасать меня от мадзоку?! Все еще не поздно это сделать, правда? Не надо же так резко менять свои мысли! Тебе не надо меня убивать, потому как я могу покинуть этот мир просто уйдя пешком!»
«Ты решил бросить свой жребий вместе с мадзоку, не так ли? Что означает, что ты – мой враг. Если я позволю мадзоку сохранить Мао с настоящей силой, это сильно осложнит мне жизнь!»
«Но не ты ли мне рассказывал раньше, что я просто середнячок, что они дали мне место Мао только потому, что у меня оказались черные волосы и глаза? Ты сказал, что я просто обычный человек, призванный из другого мира, жертва!»
Клинок свистит с ужасным весом, меняя направление.
«Ты и правда думаешь, что Шин-о стал бы играть с чем-то подобным?»
«То есть, то есть, то есть все это было вранье?! Ты просто болтал какую-то ерунду про то, что я – обычный человек?!»
«Я сказал это, чтобы посмотреть, не смогу ли получить тебя на свою сторону, но… - Адальберт подправляет свое равновесие с совершенной эффективностью. – Ты настоящий, мне жаль это говорить».
Я упираюсь спиной в сухое дерево. Позади меня спасения нет. Возможно, я смогу уклониться от него разок-другой, но я все равно в безвыходном положении. Это не то, что моя дуэль с вольфрамом; тут хороший шанс оказаться раненым или убитым, и разница в наших умениях особенно высока.
Тень его вознесенного меча падает мне на лоб. Я закрываю глаза от отчаяния.
Воздух вибрирует, как при пролете быстрой подачи, и я слышу сухой звук, словно отрубили мертвый сук на дереве. Расколотые обломки падают мне на руки и на ноги с сухим стуком там, где я скорчился. Похожий на мяч предмет с шорохом катится мне в ладонь, и я медленно открываю один глаз.
«Ко…!»
Коцухидзоку, который следовал за нами все время, «разломан» громадным мечом Адальберта. Он почти полностью расколот на куски, как будто бы он принял критический удар, и его позвоночник рассыпался. Его череп лежит у меня в руке, а его светло-коричневые крылья подергиваются.
Он… защищал меня?
«Кохи, зачем ты…»
«Это в первый раз, когда я вижу такое поведение от коцухидзоку. Оно отдало свою жизнь, спасая своего хозяина? Тьфу, так я разрубил какую-то чудную штуковину».
«Что ты имеешь в виду под чудной штуковиной?!»
Тихо извиняюсь перед Кохи. Я стаю с его частью (вероятно, бедром), сжатой в руках. Конечно, я не думаю, что кость может выстоять против меча. Но если я стану ждать следующей жизни с закрытыми глазами, это сделает его смерть бессмысленной.
«Да что ты знаешь о Кохи?!»
Ну, не то, чтобы я знал больше.
Больше не сдерживая своей истинной натуры, Адальберт издает настоящий злодейский смех.
«Ты сожалеешь о чем-то, у чего даже нет собственной воли? Мао теперь поистине король масс, да?»
«Заткнись! Я продаю идею короля масс – я собираюсь обещать снизить потребительские налоги!»
Когда я поднимаю кость… оружие, прибывает группа всадников, которые, вероятно, не были бы счастливы даже при 3%. Они не принцы на белых конях, но лорд Веллер и солдаты лорда Билефельда.
«К несчастью, поскольку меня намного превосходят числом, и у меня лишь один конь, я не могу уйти, взяв тебя в заложники», - заключает Адальберт и исчезает прежде, чем прибывает подкрепление. Конрад отправляет насколько солдат из отряда в погоню и инструктирует их проверить направление ухода Адальберта: Смотрите, не приближайтесь к нему больше, чем нужно, и не двигайтесь против него, даже если вам кажется, что есть шанс. Это подвергнет вас опасности!
«Хотя возможно, он их сбросит».
Затем мы обмениваемся объятиями, которые ввергли бы иностранных актеров в смущение. По какой-то причине, вольфрам бросает в нас песком.
«Юури, слава богу, мы прибыли вовремя. Я думал, в этот раз мы можем опоздать».
«Я тоже рад, что вы сюда добрались! Я наконец понял, засеем парни обнимаются, как в кино».
Потому что я чувствую. Конрад осторожно говорит, пока мы – бах-бах – хлопаем друг друга по спинам: «Между прочим, что за твердый предмет бьет меня по спине?»
«А, это? Это кость».
«Кость. Ах да, я вижу, кость. Эм, Ваше Величество, для чего вы собирались ею воспользоваться?»
«Нууууу, я думал воспользоваться ею как дубиной».
Он быстро отступает от меня, на лбу у него пот.
«Ты же не собирался драться с Адальбертом вот этим, разве…»
«Ну, да, я не собирался просто стоять и дать ему себя убить».
«Аум, Ваше Величество, вы понимаете, что это совершенно отличается от вашей первой дуэли с Вольфрамом?! Он и Вольф на совершенно разных уровнях!»
«Ну, извиняюсь, что я на другом уровне!»
Третий сын спешивается со своего каштанового и несчастливо пинает землю. Эффекты магической печати, похоже, исчезли, но его лицо не назовешь здоровым по цвету даже с натяжкой.
«С тобой все в порядке, Вольфрам?»
«Эм, мне не нужно твое беспокойство обо мне».
«Тогда я не беспокоюсь о тебе…»
«Он страдает от последствий собственных действий, собственного решения привести Мао в подобное место».
Упрек его полного молодости старшего брата пробуждает в Вольфраме частичку стыдливости. Поскольку это я его попросил, я быстро меняю тему.
«В любом случае, как вы так быстро добрались?»
«Я думаю, у нас вышло слишком медленно. Мы были посреди битвы у границы на другой стороне деревни, когда коцухидзоку нашего отряда услышал предупреждение своего собрата. Я упоминал, что у них есть уникальная способность передавать намерения, так что они могут общаться друг с другом на расстояния одним только умом, верно? Так что я оставил там дела в руках Гвена и поскакал галопом назад. По пути мы встретили Вольфрама…»
«Это верно! Что нам делать с Кохи?»
Я собираю вместе куски, разбросанные вокруг корней дерева и аккуратно помещаю череп в центре.
«Бедный кохии… ты отдал свою жизнь за меня… Мне жаль, возможно у тебя тоже была жена и дети…»
Кстати говоря, я даже не уверен, Кохи мужского пола или женского. Но я по крайней мере могу сделать простую могилу и принести ему цветы на годовщину его смерти и на неделю равноденствия; простите, но… я начал копать в траве его собственным бедром.
«Аааа, погодите, Ваше Величество, не хороните его».
«О чем ты говоришь? Я не собираюсь просто оставить Кохи лежать тут, рассыпаться и уничтожаться погодой!»
«У нас есть возможность собрать его снова. Если ты его похоронишь, он больше не сможет взлететь».
«Эм?»
«Потому что если правильно собрать коцухидзоку снова, они способны вновь полететь, как прежде».
«О-он не мертв?»
«На самом деле есть много того, чего мы не понимаем в их существовании».
«В самом деле? Они правда настолько похожи на пластиковые модели? Тогда, если положить не ту кость не на то место, разве ты не создаешь новую форму жизни?»
«Все в порядке, у нас есть эксперты-специалисты».
Профессиональные моделисты? Но я рад. Я просто счастлив, что он еще жив.
Когда мы наконец покидаем лес и возвращаемся к деревне, Конрад постоянно убеждает меня быть осторожным и с большими деталями, прежде чем уйти разбираться с вражескими солдатами, которые слишком медленно убегали: «Мы близки к завершению, но все еще есть очаги сопротивления. Так что пожалуйста, не уходите туда, где я не смогу вас видеть. Потому что были те, кто погибли под стрелами из засад».
«Стрелами из засад, эм?»
Говоря об этом, я гадаю, что стало с тем стариком, который был подстрелен похожим на стрелу предметом. Постаравшись не уходить из поля зрения Конрада, я иду к углу, где собрались раненые.
Шатер первой помощи, сделанный из огнестойкого материала, похож на что-то вроде для атлетических состязаний. Но атмосфера под его крышей не столь праздничная; там больше двадцати раненых людей, растянувшихся прямо на траве. Все больше и больше людей вносят внутрь, пока я стою там в ошеломленном удивлении.
Неважно, мадзоку они или селяне. Они кричат, стонут и плачут.
Девушка с бледной кожей деловито поспешает то туда то сюда сама – одна из Целителей, как их называл Гюнтер. Я полагаю, она строевой солдат? Похоже, в этой стране и мужчины, и женщины одинаково уходят на войну. Они в этом вопросе странно прогрессивны.
«Если есть что-то, чем я могу помочь…»
Девушка взглядывает вверх и пятится назад, заметив меня. Она оказывается примерно возраста Вольфрама, но она почти наверняка старше меня.
«О нет, Ваше Величество! Об этом нечего и думать, я сама могу тут управиться».
«Но приносят все больше и больше людей».
«Ум, эм, мне так жаль, что Вашему Величеству приходится видеть такое неприветливое место. Пожалуйста, Ваше Величество, вернитесь к армии и командуйте нашими солдатами».
Покачав головой, я шагаю на ее территорию.
«Это вовсе не неприветливо… тут все ранены и всем больно – и кроме того, я на самом деле не тот, кто командует армией».
«Когда вносят еще одного, дежурная, похоже, изменила свое мнение. Она отдает мне коробку, которая выглядит как набор первой помощи, и указывает на человека у входа.
«Мне правда жаль, но в таком случае, могу я попросить вас использовать вот эту жидкость для дезинфекции ран вот того пациента? Они относительно мелкие. Пожалуйста, наденьте перчатки. Ткань и пинцеты вони там. Эм, Ваше Величество, у вас есть опыт обращения с ранеными солдатами?»
«Нет, но по крайней мере не думаю, что упаду в обморок».
Поскольку я видел ранения, нанесенные подачами, взмахами и шипами. Уверившись, девушка-солдат отправляется проверять серьезно раненого пациента. Я брызгаю дезинфецирующей жидкостью на человека с глубокой раной на бедре. Это никак не похоже на порез от шипа; виден розовый цвет открытой плоти.
«Мне совершенно не повезло, полагаю, получить удар, когда у меня не было брони. Но не беспокойтесь, это легкий порез. Смотрите, костей или мускулов не видно».
Мои руки трясутся.
«О нет, Ваше Величество, это будет напрасный расход…»
«Напрасный? Медицины предотвратит нагноение. Эй, погодите, это раб?»
Девушка кивает. Я накладываю большой кусок марли с желтым гелем из аптечки и оборачиваю широким бинтом бедро человека так, как меня учили при Образовании по Здоровью и Физике, или у бойскаутов, пока он продолжает повторять, что это напрасно. Следующий! Я взбадриваю себя, и смотрю в поисках тех, у кого резаные раны и ожоги.
Они все относительно бодры, но для кого-то вроде меня, кто никогда не сталкивался с чем-то большим, чем ссадины и порезы от действий в клубе, это считается как «полевой госпиталь». Разобравшись с несколькими пациентами со слабыми ранами, я поворачиваюсь к человеку, который лежит лицом вниз.
На его спине – разрез по касательной, но благодаря кольчуге, которую он носил, кровотечение относительно слабое. Он похож на купца, на которого напал самурай, чтобы проверить свой меч. Грязные рыже-бурые волосы падают на его воротник. На шее он носит кожаный шнурок. К нему прицеплена монета, лежащая у него на затылке. Может быть, это ожерелье на удачу или какая-то местная валюта; я подбираю сверкающую монетку с одну йену, не подумав.
«Не трогай!»
«Э, а, я извиняюсь! Я не собирался красть или что-то такое, просто подумал, что красиво…»
«Не трогай меня! Ты ведь собираешься меня убить, да?! Нет способа, чтобы мадзоку позволил человеку жить!»
«Я… я не собираюсь убивать тебя, или…»
Он пытается подняться и морщится и стонет от боли. Я не могу понять ничего из его ругательств, которыми он меня осыпает. Он на меня не смотрит.
«Ты человек?»
«Конечно да, черт тебя, не приближайся ко мне, мадзоку! Проклятье, убей меня, если собираешься убить!»
«Я не собираюсь тебя убивать! Что за ерунда, ты уже взрослый, ты что, так боишься, что тебе обработают рану?»
«Обработают, не пытайтесь быть хорошими парнями теперь, мадзоку никогда не помогают людям! Вы, проклятые мадзоку, всегда убиваете людей, вот отчего мы отвечаем той же любезностью!»
Я игнорирую его и выливаю жидкость на его рану.
«Я не собираюсь тебя убивать, так замолчи уже, гусь! И кроме того, люди, живущие в этой деревне – они люди, верно? Если мадзоку убивают людей, тогда как вышло, что эти люди живы! Это как раз вы, которые пришли разрушить мирную жизнь, которую они с таким трудом наладили!»
Это верно, они атаковали людскую деревню, обратили свои мечи против людей. Стреляли в них стрелами.
Хотя они все – люди.
Человек мотает головой, пытаясь посмотреть на меня, я встаю, и смотрю на него вниз.
«Эту деревню нужно уничтожить! Люди там продали свои души мадзоку – не страшно у них украсть; предать их огню – вот что важно! Бог прощает нас, он дает нам силу уничтожить мадзоку!»
В его голосе истерия, возможно от боли и потери крови.
«Бог избрал людей!»
«И что это за бог?»
Солдат рядом с ним с повязкой на лбу поднимается, качаясь.
«Как ты смеешь… говорить такое Его Величеству…»
Даже не дав мне сказать «подожди! Он хватает свой мея и размахивается им вниз, на шею орущего человека.
«Не на…»
«Прекратите!»
Клинок резко свистит в воздухе и вонзается в мягкую землю. Голова человека все еще на своем месте; по счастью, меч был сломан. Девушка-дежурная поднимает подбородок человека и аккуратно держит мокрую тряпку возле его носа. Раненый обмякает, и его голова с мягким стуком опускается на траву.
«Я ищвиняюсь, но нам приходится погружать раненых в сон, если они слишком возбуждаются».
Она улыбается, вовсе не расстроенная, как будто она видела множество подобных ссор.
«Мне очень жаль, если он вас обидел, но они все такие скептики. А вы, пожалуйста, тоже держите себя в руках. Вы – пациент под моей опекой. Все вы ту равны, и я не позволю вам никого ранить! О, Ваше Величество».
Она смотрит на меня, пока с ошеломленно стою, глядя на камень, качающийся у меня на шее.
«Его Светлость Конрарт отдал его вам?»
«Э, а, ну да».
«Ах, я вижу».
Она слегка кивает, словно в воспоминаниях, и начинает проверять следующего пациента.
«Он вам подходит, очень».

Я топаю туда, где стоит Конрад, указывающий солдатам. Солдат в прожженной в нескольких местах форме подходит, давая отчет о копке траншей.
«Все в порядке, не пытайтесь подойти слишком близко. Копайте так упорно, как можеье, и поставьте ограду вокруг всей области».
Его подчиненный убегает, отдав короткий намек на салют. Вольфрам, скрестив руки, не выглядит слишком то серьезным.
«Когда вернется Старший Брат, мы просто попросим его погрузить деревню под землю. Это погасит огонь и оставит лес нетронутым».
«А что насчет сельских домов и земли? Полей, которые они так упорно расчищали?»
«Хумф, люди, подобные им, все это подожгли, так что теперь ничего не остается, кроме как бросить их».
Люди, подобные им.
Внезпано опустошенный без причины, я устало опускаюсь на землю там, где стою, склонив голову между коленей.
«Ваше Величество».
Конрад опускается на колено и мягко кладет руку мне на спину.
«Почему они делают такое? Потому что им еда нужна? Я думал, что какие-то мадзоку, вроде Вольфрама и Гвенделя, которые свысока смотрят на людей, напали на деревню из ненависти».
Вольфрам фыркает, словно бы говоря, что идея дурацкая.
«Почему мы должны делать что-то бессмысленное? Эта земля долгое время принадлежит мадзоку – поджигать в ней огонь уничтожит природу. А если огонь дойдет до леса, урон будет невосполним за год или два».
Пламя и черный дым поднимаются из домов. Один за другим, они постепенно обрушиваются в дымящиеся, разбивающие сердце развалины. Поля, которые блестели зеленым и золотом, когда я был здесь лишь несколькими днями раньше, теперь сожжены до черноты. Выжившие укрылись в лесу.
«Почему люди делают такое друг с другом?»
Конрад сжимает мне плечи и толкает меня вперед, прикрывая от падающих искр.
«Вражда между вами, мадзоку, и людьми – это нехорошо, но непохоже, чтобы я не мог это понять. Я имею в виду, ну, я не могу сказать хорошо, но это как убивать тюленей или дельфинов, не углубляясь… но враждебность здесь потому, что между вами различия, верно? По крайней мере это я могу понять. Но почему люди сражаются друг с другом?»
Истерический крик человека раньше отдается эхом в моей голове».
«Это как если бы дельфины ранили друг друга, верно?! Почему это не гневит Бога, когда люди делают что-то столь бесцельное и жестокое?»
Он, который стоит между мадзоку и людьми, говорит голосом столь тихим, что я не могу понять его тон: «Тогда…»
Голос устал от распоряжений солдатам, отчаявшийся. Пшеница, сожженная до пепла, кружится в воздухе.
Пепел хлопьями падает на траву, только чтобы снова развеяться и отправиться танцевать из-под копыт.
Это происходит снова и снова. Пока он не падает на землю в последний раз.
«Тогда - разве люди никогда не сражаются друг с другом на Земле, откуда пришли Ваше Величество?»
«Ну…»
Приближается всадник, освещенный пламенем. Его сопровождают только трое, и он везет перед собой большой культкани. Затем он бросает его перед нами и обращает взгляд к группе жителей.
«Что…!»
Куча ткани – люди, а не тряпки. Один одет в солдатскую форму. Из его плеча и правой ноги торчат стрелы, и кровь течет с его лба, пока даже его глаза не алеют. Другой кусок багажа – человек, выглядящий как фермер. Он бормочет слабым голосом, с бледным лицом. У него нет видимых снаружи ран, но его руки и ноги изогнуты под странными углами.
Кости…
Я едва не падаю, пораженный мыслью, в какой он должен быть боли.
«Все в основном решено. Хотя большинство бежали за границу».
Выражение лица Гвенделя едва меняется даже в таких жутких обстоятельствах. Он мрачен и грациозен, как всегда, и не носит следов битвы, кроме чужой крови на плечах. Его брови поднимаются слегка при виде его младшего брата и компании; затем он начинает говорить о положении в битве другому своему брату, признанному военному.
«Этот человек подтвердил, что Адальберт был вдохновителем. Неудивительно, что они так хорошо обучены. Принимали участие немало бывших солдат. Один из них видимо был огненным магом. Вот откуда сила огня».
«Вовсе нет никаких признаков его ослабевания. Мы получили весть от коцухидзоку около полудня, что потребуется немало времени, пока прибудут наши собственные маги. Я не уверен, что мы продержимся до тех пор. Неважно как, мы должны защитить лес».
«Тогда они пришли не помочь нам, но просто потаращиться? Или…»
Поняв, что это меня назвали зевакой, я поникаю головой и прикусываю губу. Гвендаль слегка приподнимается и приказывает подчиненному увести своего возбужденного коня подельша от огня. Он выпрямляется и смотрит на меня.
«Как насчет того, чтобы тебе призвать ту великолепную водную маджюцу, которую ты исользовал в прошлый раз, чтобы побороть огонь, бушующий в деревне?»
«Что вы…»
Что за маджюцу я использовал в прошлый раз? Что это значит? В моей груди тлеет беспокойство. Гюнтер что-то говорил про воду тоже. И все это про стихии и соглашения и аватары.
Я делал что-то вов еремя того провала в моей памяти, за что я не отвечаю?
«Старший Брат, он видимо не помнит, - говорит Вольфрам коротко, как будто это неважно. – Он был без сознания в тот раз, так что это можно назвать только удачным дивом. Другими словами, прямо сейчас Юури – зеленый новичок, который не может пользоваться ни мечом, ни маджюцу, и даже ездить на лошади».
«Диво, я? Какое еще потрясающее диво я устроил?»
Конрад извиняясь смотрит на меня. Я немного знаю этот взгляд – это взгляд, которым моя домашняя учительница смотрела на меня, когда приходила со мной в ученическую консультацию. Тебе не надо так смотреть, потому что я тот, что ударил бейсбольного тренера и был выгнан из команды. Я не сожалею о том, что сделал. Мой мама, когда ее позвали в школу, извинялась перед тренером и деканом моего года за тот удар, затем улыбнулась и спросила: Так что сделал тренер? Случилось что-то неприятное, чтобы заставить этого мальчика быть достаточно сердитым для удара своему тренеру, верно? Ах, Юу-тян всегда был таким. Он может быть ребенком, но похоже, у него есть принципы или что-то такое, и когда что-то их нарушает, ему в голову ударяет кровь. И тогда, ну, я думаю, он забывает себя и думает только о защите слова «справедливость».
Я думаю, учителя заключили, что это она так меня воспитала.
Если вы хотите поверить моей маме, то я выступаю по своему чувству справедливости среднего класса.
Хотя прямо сейчас я не выгляжу призывающим даже его частицы.
«Если ты не собираешься помогать, тогда по крайней мере не стой у нас на дороге».
Старший сын, похоже, никогда ничего всерьез не ждал.
Женщина, хорошо в годах, резко выдернута из группы селян, сжавшихся вместе. Ее щеки прочерчены свободными чертами белых волос и слез, и она сжимается перед мужчиной, чья красота и положение высоки даже среди мадзоку. Солдат передает ей меч и ведет ее к съежившемуся врагу.
Гвендель говорит ей: «Они сожгли вашу деревню Ты можешь убить их, повесить их, делать с ними что хочешь».
«Что?!»
Он бросает на меня взгляд, словно говоря: «Снова ты? Но я не могу просто оставить это так, я – это я».
Пока я не был перенесении в другой мир, именно это меня учило делать общество.
Но вот таков я есть.
Я сжимаю кулаки и встаю между женщиной и раненым солдатом, чтобы бросить вызов силе во главе одних мадзоку.
«Нет, не можешь! Я имею в виду, он военнопленный, верно?! Тогда есть правила обращения с пленными. Девушка-Целитель раньше сказала, что все раненые равны».
«Конрарт, сделай что-нибудь с этим громким ртом».
«Я не сдамся!»
Я полагаю, он немного раздражен; он говорит, приложив ладонь ко лбу, «Это относится к простым солдатам, но это предводители».
«С ними нужно обращаться точно так же, даже если они предводители, ты не можешь просто приговорить их к смерти! Они должны быть пристойные адвокаты, и проведено следствие, чтобы решить, виновны ли они…»
Я поворачиваюсь к женщине, которая даже не может поднять оружие, и отчаянно взываю: «Мадам, вы не можете слушать этих безумных. Неважно, как бы ни важна и не велика была инач персона, будет время, когда повиновения ему будет неверным, и время, когда он не прав. Как неправильно убивать пленника просто так – вы ведь учили это при общем образовании, верно? В среднем курсе Истории и Общества, вам ведь рассказывали, что это запрещено, поскольку это самосуд, верно?»
«Но я… не…»
«Она никогда не получала никакого образования. Потому что это стало бы оскорблением и проблемой для дворянства, люди не любят давать своему простому народу слишком много знаний. Идея, что они обязаны обеспечивать образованность, нелепа».
«Здесь нет общего образования?!»
Что творится с правами человека в этом мире мечей и магии?
Не могу сказать, что это из-за моего воззвания, но женщина просто стоит замерши, колеблясь, так что самосуд сейчас вроде бы предотвращен. Я отряхиваю свою куртку и осматриваюсь, пытаясь понять что я могу сделать. Вроде сбора пожарной команды вокруг деревни или организовать передачу ведер, как я планировал сначала. Но я нигде не виду волы. Все копают.
«Почему бы не использовать воду и погасить огонь?» - спрашиваю я Конрада.
«Рядом нет колодца. И магический огонь нельзя погасить малым количеством воды. Он сожжет цель, намеченную магом, в ничто, так что воспламенение будет распространяться медленнее, чем обычное пламя, но его нельзя изничтожить без большого количества воды. Искусство Гвенделя – магия земли, так что мы думали поставить баррикаду из грунта, но эффект под землей будет слишком силен, и можно повредить лес… вот почему прямо сейчас мы не можем сделать ничего, кроме как ждать кого-то, кто управляется с водой».
Управляется с водой. Это что-то вроде того, что делал я? В совершенно пустом провале в моей памяти?
Стоя с руками на бедрах, Вольфрам возбужденно спрашивает брата: «Можем ли мы использовать это вторжение на наши земли как повод к объявлению войны?»
«Ну, это может быть одним из поводов».
Объявление войны?
Объявление войны, об-ъяв-ле-ни-е-вой-ны, объявление войны. Это слова, которые я редко слышу в своей повседневной жизни, и мне приходится с минуту прокатить их в голове, прежде чем я понимаю их значение.
Объявление войны?
«Объявление войны?! То есть, мы вызываем на битву?! Скажи, что ты шутишь!»
Они игнорируют меня.
«Подумай немножко о большой картине, Вольфрам. Никто из солдат регулярной армии не был вовлечен. Если мы используем этот набег как главную причину, они могут убраться, принеся в жертву одну деревню. То что нам нужно – это уверенность».
«Тогда нам просто стоять, переминаясь с ноги на ногу, и смотреть, как они творят, что хотят, с нашими приграничными землями?»
«Эй парни, послушайте меня!»
Они бросают на меня взгляд, но не похоже, что они вообще собираются принимать меня всерьез.
Кровь приливает к моей голове с невероятной скоростью. Если бы кто-то перерезал мне сейчас вену, я потерял бы ее всю. Как раз пока я пытаюсь остаться спокоен и поискать правильные слова, мое горло сжимается, и мой голос срывается.
«Вы, парни, разве ничего не знаете о неагрессивной, оборонительной политике?! Это означает, что вы только защищаетесь! Это означает, что вы никогда даже не провоцируете сражение! Современная Япония построена на пацифизме, мы отказались от войны, и это записано в конституции, четко и ясно! Я родился японцем и вырос в Японии, поэтому безусловно против войны! И не только против, я категорически возражаю!»
Я указываю на Конрада, повышая голос: «Ты говорил мне, что люди на Земле тоже сражаются друг с другом, верно?! Да, это так, конечно, Земля не полностью избавлена от войны. Но когда она случается, всегда есть люди, которые изо всех сил стараются ее остановить! Большинство людей в мире желают мира!»
Я начинаю орать, наполовину от юессилия. Я не уверен, кто более горяч нравом – я или Вольфрам.
«Что ты пытаешься сказать?! Что будешь просто стоять и смотреть, пока не уверишься, что на нас идут войной?!»
«Прекрати орать».
Гвендель хмурится на меня, словно пытаясь сдержать головную боль. Но мое прозвище – Турецкий Марш.
«»Почему не сесть и не обсудить это, поговорить друг с другом! Граждане вашей страны сожгли наши поля. Что вы сделаете, как гарантировать, что это не случится снова? Мы хотим избежать войны, так как разобраться с этой проблемой на ваших собственных границах так, чтобы это никогда больше не случилось? Так я говорю, что нужно обсудить это, чтобы найти решение!»
«Прекрати орать, Иномирец!»
«Нет, я не ору, это ты орешь! Я японец, пока мне не будет двадцать, так что даже если я несу душу Мао, я житель Японии, пока не стану взрослым. Я думаю, Япония важнее этой страны, когда дело идет о мире, так что я буду говорить, даже если ты скажешь мне заткнуться! Я против войны, я против войны, я буду против войны всю свою жизнь, я против войны, даже если ты меня убьешь!»
«Так мы не убиваем тебя и ищем выход?!»
«Нет, спасибо!»
Хорошо! – думаю я про себя. – Здорово, даже если Гвендель угрожает мне, как мелкий хулиган, писающий во дворе, я все же опутал его аргументами. Теперь, дойдя до этого, я не пойду на попятный. Даже если придется выступить как Мао и немного ему пригрозить.
«Тебе нет смысла встревать в разговор об этой стране, в которой ты не намереваешься становиться королем! Моя обязанность – защищать Королевство Шинма, думать о национальных интересах – мой долг! Почему бы тебе не пойти и не защищать свою родину с этой черезмерной моралью и полу-сердечными мерами из того места, которое ты называешь Японией? У нас, мадзоку, свои способы, как делать дела!»
«Тогда я изменю их! Я изменю способы мадзоку, начиная вот с этого!»
Воздух здесь не замутнен, земля здесь не отравлена, лес здесь нетронут, этот мир прекрасен. Но вокруг есть что-то чудовищное
«Вы, парни, прекрасны и потрясающи, но ваши сверх-плохие особенности – полная проблема! Как эта дискриминация людей, ваши опасные обычаи, эта надменность привилегированного класса и любовь к войне. Вот почему быть в мире с людьми так невероятно для вас! А люди даже думают, что нападать на других людей – хорошо, если они живут на земле мадзоку! Что это за идиотский повод?! Разве есть такая религия, которая говорит, что Бог даст силу, если собираешься на войну?!»
«Ваше Величество».
Среди трех братьев, только Конрад называет меня Ваше Величество. Его глаза – желтые топазы с темными зрачками.
«Они так абсолютно неправы, но именно поэтому мы не можем себе позволить просто пройти мимо. Мы по крайней мере должны сделать что-то правильное, идти на войну будет ошибкой».
Прости Конрад, Марш в таком ступоре не остановить. Я задыхаюсь от нехватки кислорода. Кто мы? К какой группе я причисляю себя? Разве я не собираюсь быть человеком?
«Если король говорит, что мы не должны идти на войну, народ королевства должен подчиняться, не так ли?!» - спрашиваю я, мой голос становится все тише и тише.
«Ваше Величество!»
Тогда я ору: «…Я стану Мао!...»
«Юури?!»
«Я стану королем Королевства Шинма!»
Если я не дам сигнал, игра никогда не начнется.
Позади нас, огонь дошел до забора. Вопль женщины перекрывает слабый, похожий на взрыв звук.
«Что…»
Я сгибаюсь, жестоко кашляя, как раз когда собираюсь повернуться. Удар мне в правые ребра не дает кислороду попасть в мои легкие.
«Не двигаться!»
Мой подбородок силой поднимают в лвойном зажиме головы. Тяжелый металл прижимается к моему горлу и груди, и кто-то дышит прямо мне в правое ухо.
«Никому не двигаться, или я перережу ему глотку».
«Я смещаю зрачки как могу, пытаясь увидеть лицо человека.
«Ты, не пытайся сопротивляться!»
«Хорошо…»
Мышиное сердце, это же я.
«Или великий Мао, Его Величество владыка демонов, не слышит ничего, что должны сказать такие ничтожные, как мы?!
Кто-то прижимает его язык. Кто это?
Человек говорит, полу-смеясь, пока тянет меня вперед. «Если ты и правда Мао, разве это должно быть так легко? А я – простым пиратом?»
«…!...»
«Взяли в заложники и куда-то похитить? Почему вы, парни, не попробуете проклятие? Возможно, это меня убьет, но я заберу его с собой! Даже не думайте ставить, кто полусит первым, я был солдатом двадцать лет!»
Боль, словно жар, бежит мне по шее, возможно, слабый порез на коже.
На достаточном расстоянии от мадзоку, человек требует коня, воду и провизию.
«Поскольку похоже, я в любом случае умру, что я хочу спросить, не вы ли говорили, что этот малыш тут – Мао? Хотя он даже не может пользоваться мечом, или магией – разве такие Мао правда существуют?»
«Не…похоже… что я… могу… помочь…»
Мое горло болит там, где его касается острие меча, но ребра болят сильнее. Слезу текут из моих глаз каждый раз, как я вдыхаю.
«Ну, как бы то ни было, он в этом мире единственный носитель Двойного Черного. Даже если он не король, он легко принесет мне удачу. Вы знаете? Есть люди, которые отвалят вам сколько угодно денег за Двойное Черное, поскольку тот, кто заполучит кого-то с черными волосами и глазами, получит силу вечной юности и жизни».
Я слышал. Три, шесть дней назад. Я проведу остаток жизни как чей-то чудесный наркотик, без контроля даже над своей жизнью и смертью – что это за дурацкая жизнь? Я крепко зажимаю глаза.
Я сожалею, что орал раньше – я извиняюсь, так что пожалуйста, спасите меня сейчас. Я взываю как могу своими глазами, но никто из моих союзников не поднимает руки оттуда, где они стоят, окружая нас на расстоянии. Они ничего не делают, только дышат.
Приведена лошадь, и немного воды налито в седельные сумки.
Может этот момент быть моим первым и последним шансом? Мы не можем оба залезть одновременно, не говоря уже о мече передо мной. Так может быть, это мой единственный шанс?
«Залезай».
Человек приставляет меч к моей спине. Я думаю, теперь он приставил его так, чтобы проткнуть меня сзади. Я даже не могу сказать ему, что не залезу на коня без помощи, и осторожно поднимая ногу к стремени.
В момент, когда моя правая нога готова перекинуться через седло.
Маленькая черная тень стремительно мчится к нам и оказывается стрелой, торчащей из ноги человека.
Человек квакает, как лягушка. Его клинок тыкает в рыжеватую шкуру, и трусливый пятнисто серый громко ржет. Он встает на дыбы и сбрасывает свою «ношу», прежде чем убежать в ужасе.
«Ак…!»
Я думал, мое тело плывет в воздухе, но оно на самом деле уже упало на твердое, и это не земляю Мои помятые ребра болят, и я с болью вдыхаю кислород.
«Что…!»
Что-то теплое падает на мои пальцы, когда я сжимая свою грудь.
Это кровь.
С солнцем позади, я не вижу ничего от Конрада, кроме его затененной спины. Еще одна темная куча около его ног.
Человек лежит на земле, красная кровь вытекает из него, рассеченного надвое.
«Он мертв?»
«Кто знает».
Голос доносится из-под меня, и я быстро вскакиваю на траву. Гвендель отряхивает грязь и траву со своей одежды. Почему он лежал подо мной? Времени спрашивать у меня нет.
Потому что я вижу маленькую, одинокую фигуру своего спасителя, которого вероятно откинул прочь пятнисто-серый.
На него уже опускается пламя, но мальчик лежит ничком, не двигаясь ни мускулом, несмотря на жар.
«Эй…!
Светлые волосы торчат на его голове, хорошо сложенный ребенок.
«Брэндон».
«Юури, это опасно, я…»
Я стряхиваю руку Конрада и бросаюсь к пламени. Ребенок, детей готово сжечь это колдовское пламя, зажженное неизвестным типом, этим трусливо негасимым пламенем.
«Брэндон!»
Гигантские языки выскакивают на нас сбоку, но Конрад как-то сбивает их.
«Брэндон?!»
Я переворачиваю тело мальчика и поднимаю его на колени. Его глаза, мигая, слегка открываются, и его губы шевелятся. Он жив!
«… Ваше Величество…»
«Ты не должен называть меня величеством».
«Но вы… собираетесь стать… королем… разве не так…?»»Брэндон!.
Я защищу эту деревню, я защищу всех вас – вот что я обещал. И обещаю.
Что-то капля за каплей падает на щеки ребенка.
«Я обещаю!»
Словно синхронно с моим криком, мои уши внезапно раскалывает гром.
Сладкий, приятный, радостный шепот во внутренних частях полукруглы каналах.
Мы отдадим тебе до последней капли…
Дождь ударяет по земле.
Редкостный прорыв.

---

ККМ - Новелла 1, глава 8.

Глава 8.
Кто-то меня умыл. Кто-то отнес меня в мою комнату. Кто-то уложил меня спать на кровать. Кто-то накинул на меня одеяло.
И кто-то шепчет мне во сне.
Бейсбол? Если ты собираешься играть в бейсбол, тогда будь кетчером – если в соккер, тогда… эм… плей-мейкером? В любом случае, кем-то, кто дает указания команде. Лучше всего бы тренером.
Ученик начальной школы не может быть тренером.
Я догадываюсь, это тоже плохо. А, хорошо, Юури, пусть будет кетчер. Если ты не дашь сигнала, игра не начнется.
«Если я не дам сигнал… игра не…»
«Вы проснулись, Ваше Величество?»
Я смутно вижу над собой белый потолок. Сверх-красота с серыми волосами смотрит на меня. Он улыбается и сжимает губы, его сиреневые глаза полны слез, выглядят готовыми разразиться плачем в любой момент.
«Так… я мертв?»
«Пожалуйста, не говорите таких ужасных вещей. Прямо сейчас каждый в королевстве обеспокоен здоровьем Вашего Величества и молится о вашем выздоровлении».
«Это совершенно перебор!»
Гюнтер пятится назад, словно бы говоря: «Конечно, нет!»
«Это не перебор. Вы проспали три дня».
«Три дня?!»
«Да. Но этим утром вы перешли к нормальному сну, и физики говорят, что вы пробудитесь, раз вы пришли в себя от забвения. Вы ощущаете где-либо какую-нибудь странность?»
«Я так думал, но на самом деле я просто голодный».
Все же, даже если меня поверг огненный монстр вроде той твари, у меня нет никаких ощутимых ран или ожогов. Может быть, я в самом деле особо крепок, или кто-то швырнул мне полотенце?
«Но по правде, когда Ваше Величество использовали Водное Волшебство, вы потрясли не только меня, но и Гвена с Конрартом тоже. Когда вы заключили союз со стихиями воды? И они были такими красивыми, замечательные образы змей. Когда в этом мире…»
«Водное Волшебство? Стихии, соглашение? О чем вы говорите, Ах, да, с той девушкой все в порядке?! С девушкой, в которую полетел огненный волк…»
«Ах, да, по счастью, опасности для ее жизни не было. Поскольку Гвендель поставил барьер вокруг нее как раз перед тем, как в нее попал огонь Вольфрама, ее лишь слегка затронуло, я думаю, можно сказать, волной атаки и отшвырнуло назад».
Гвендель? Ааах, в итоге я думаю, что он вполне порядочный парень.
«Да, славно. Верно, ааах, это здорово, я был очень встревожен, что мне делать, если девушка правда сгорит – это будет моя ошибка? Моя ответственность? Вот когда кровь прилила – вуууух! – к моей голове…эм? Так чем меня ударило?»
«Ударило… нет, о нет, Ваше Величество – именно Ваше Величество нанесли все удары…»
«Давайте, не надо меня разыгрывать. Я никак не имел шансов выиграть ту дуэль на первом месте. Я должно быть был так напуган до безумия, что у меня полностью закрыты все воспоминания».
Я качаю головой – хруст – чтобы расслабить мускулы и жду знакомого «Я думал, что именно так и может быть» от Конрада. Но этих слов нет. Потому что его даже нет поблизости.
«Что случилось с Конрадом – работает?»
«Верно, работает. На самом деле, в деревне у границы поднялись разногласия, и он выступил с Гвенделем, стобы уладить их. Хотя он знал, что состояние Вашего Величества не серьезно, он должно быть чувствовал, что покинуть вас – это как вырвать себе зуб».
Так в этой стране тоже есть идиомы вроде «выдирать зуб» или «отребье»…
Кто-то силой прочищает горло от открытой двери.
Демонический принц, Вольфрам, стоит там, выглядя угрюмым. На самом деле, он принц мадзоку, но поскольку он видимо и ранил меня так сильно, я не могу даже подумать о других определениях для него, кроме как демонический или сатана. Я хотел бы прилепить на него что-то вроде Ад или Кровь, и превратить его имя в нечто вроде ужасного титула с Б.
С небольшим, редким прищелкиванием Гюнтер говорит мне пониженным тоном: «После того, что случилось, Вольфрам был выруган Леди Шери».
«Хух, так эта мама тоже ругает своих детей?»
«Вызывать ее гнев – не то, что я хотел бы…»
«Хватит говорить о ненужных подробностях, Гюнтер!»
Наказанный третий сын с громкими шагами подходит к кровати. Он смотрит немного вверх и мимо меня в изрядно напряженной манере.
«Я тогда оставляю вас, молодежь», - говорит старший догадливо и покидает комнату. Погодите, не оставляйте меня одного с нииииим! - вот что я на самом деле хочу сказать, но я молча смотрю вниз и жду движения своего оппонента.
«Тебе еще много надо пройти», - бросает Вольфрам резко.
«Эм?»
«Я думал, что возможно, в конце концов, ты не совсем бестолковый, но если ты собираешься лишаться чувств после той мелкой демонстрации, тебе еще многое нужно пройти, чтобы стать Мао! – говорит он, скрестив руки и вздернув подбородок. Он изрядно важничает, этот парень. – В следующий раз, когда ты вызовешь меня, тебе лучше бы вложить побольше силы! Потому что одна или две такие хлипкие змеи, как твои, совершенно не могут одолеть мое Огненное волшебство!»
«Змеи? Что ты говоришь? Разве ты тут не для того, чтобы извиниться передо мной, после того, как получил взбучку от матери?! Так что за высокая-и-могучая поза? Ты совсем не выглядишь раскаявшимся!»
«С чего это мне перед тобой извиняться?»
«Потому как ты берешь и изменяешь правила, и используешь магию, которую я не знаю… ам… иии»
Я помню, что в итоге я проиграл. Но я совершенно забыл часть в бессознании. Я проиграл, верно? Возможно? Хотя даже Гюнтер сказал, что меня не побили, чтобы меня утешить…
«»О, как бы то ни было, это была ничья, ничья. И я тоже многое сделал, чтобы получить ничью».
«Ничья?! Я последним остался на ногах, так что я выиграл! Но тебе нечего стыдиться. Никакого сомнения в исходе не было. Если бы я был побит тобой, я не мог бы называться потомком одного из Десяти Аристократических Домов».
«…»
Я только вздыхаю, теряя всякую энергию, которую имел для возражений. Возможно, вольфрам в хорошем настроении или еще что – он даже хвалит своего врага.
«Но отбросить мой меч вот так было красиво. Это первый раз, когда я получаю такой удар. Это искусство фехтования в мире, в котором ты вырос?»
«Что? Тот хоумран с занятыми базами? Нет, это не фехтование, и не боевое искусство, или еще что-то такое. Это просто случайность, потому что хватку на мече, который я взял, я ощущал как на ьите, так что я просто отбил, по привычке».
«Бита? Хватка? Это название оружия, которым ты привык пользоваться?»
«Нееет, нет. Биты – это снаряжение для бейсбола – нечто вроде палки, а потом у тебя есть перчатка и мяч, и питчер бросает мяч, а отбивающий бьет по нему, и если отбивание учпешное, он становится бегуном, а кетчер убивает бегуна…»
2Так в итоге, это состязание насмерть».
«Убивает – вовсе не это значит! Это более забавно, и более красиво».
«Я не понимаю, что такого забавного в том, чтобы бить палкой по мячу».
«Ааааргх, тебе нужно увидеть, чтобы понять, насколько интересен бейсбол! Ох, но на самом деле сам я не могу показать… Я имею в виду, в этом мире, бейсбол любим только мы с Конрадом и те дети…»
«Я не желаю слышать о Конрарте, когда ты говоришь со мной!»
Упоминание второго сына, похоже, омрачает настроение третьего.
«Он ушел в свою любимую человеческую деревню».
«Эм? Гюнтер что-то об этом говорил, о споре или ссоре…»
Дети в деревне у границы. Брэндон, Хауэлл, Эмма, еще двое, имена которых я не расслышал.
«Да, это земля, которую мы выделили беженцам. Их ранний сбор ячменя созревает примерно в это время, и они оказываются легкой целью для соседней деревни. В прошлом году у них был обильный урожай, что, возможно, делает этот год для них более опасным».
Кровь внезапно вскипает в моих жилах. Мое кровяное давление преодолевает верх без предупреждения, и я становлюсь легкомысленным. В моих ушах шум. Хотя я, должно быть, все еще сижу на кровати, у меня такое ощущение, что я падаю в бездонный колодец.
«Что, ты встревожен? Ах да, ты ведь тоже наполовину человек».
«Как… каков масштаб ущерба? Разве это не плохо, что люди погибли… разве нет?»
«Я никогда не слышал о спорах без жертв… что, Юури, ты собираешься в ванну?»
«Нет, не собираюсь!»
Я стаскиваю свое тело с кровати, окрыленный, и, дрожа от голода и обезвоживания, осматриваюсь вокруг ног в поисках ботинок.
«Если я не пойду, если я не уверюсь, что с ними все в порядке…»
«Пойдешь?!К границе? Ты так хочешь увидеть Конрарта?!»
«Я беспокоюсь о детях!»
Его голос сникает без интереса. «Верно, ты беспокоишься об этих беглецах?»
«Заткнись, тебя это никак не касается!»
«Что это значит, это меня не касается? Ты собираешься идти в таком виде? Подбери какую-нибудь подходящую одежду и причеши волосы – у тебя они невероятно растрепаны с кровати, такой бардак! И отправляться надо в подходящее время – по крайней мере, подождать рассвета, и пойти попить и что-нибудь съесть. Ах да, не ешь слишком много, или оно у тебя в животе перевернется».
Продолжая и продолжая, Вольфрам зовет от двери. Появляется женщина, не та, что раньше, и он приказывает ей принести еду и одежду.
«Хорошо».
«Что хорошо?»
Блондинистый принц раздраженно говорит: «Ты ведь хочешь идти, верно? Я тебя отвезу».
Что это с ним, что он достаточно любезен, что он предлагает меня отвезти, когда наши отношения на уровне абсолютного нуля? Не может ли он планировать снова забрать мою жизнь, заставив меня упасть с лошади? Если я дам ему себя везти, это будет хорошо, или ловушка? В несколько спорных секунд, пока я взвешиваю возможности, Вольфрам становится все более высокерным.
«Как бы то ни было, ты даже не можешь сам ехать на лошади – ты совершенно некомпетентный Мао, Юури! Для меня это не проблема, поскольку мой конь без проблем повезет лишний вес, но я полагаю, ты не уверен даже в этом! Никогда в истории Мао не было таких безнадежных слабаков, как ты!»